― Причем часто попадая в тело, не взрывается. Детонирует только при извлечении. Бух, и все, ― продолжил пояснения мужчина слева и протянул Вите мозолистую ладонь. ― Русмус.
― Вита, ― кивнула, не зная куда деться.
― Хочешь, научим обращаться, ― с доброжелательностью предложил Самсон.
Вита уставилась перед собой, напрочь забыв о похлебке. Ей стало совершенно ясно, что ее вербуют в строй вояк.
― Воюете против Амина?
― Против всех ангелов разом, ― утвердительно кивнул Русмус.
Та-ак, ― девушка положила ложку на стол.
― Еще раз.
― Против ангелов. Амин их вожак. Архан ангелов — архангел.
― А вы?
― Демоны.
― И ваш архан?
― Сантана, ― пожал плечами Самсон, с таким видом, словно девушка глупость спрашивает.
Вита почувствовала себя конченной идиоткой. Она и раньше была не великого мнения о своем умственном потенциале, но сейчас и эта невысокая планка самооценки грянула в район плинтуса.
Сантана — простой такой парень, душа человек, пустивший в свою комнату полутруп, чтобы два месяца за ним ухаживать и терпеть присутствие постороннего — архан демонов. Всего лишь.
И при этом он уверяет ее, что ему нужно лишь, чтобы она жила.
Ага.
― И далеко ваш архан ушел? ― спросила, желая еще раз посмотреть в глаза Сантаны и послушать его сказку о бескорыстной помощи ближнему.
― Он с Бафетом ушел. Значит надолго.
― Значит скоро белоголовых пойдем рвать, прищемим им задницы, ― с довольством заметил Русмус.
Вита молча вылезла из-за стола и пошла прочь из залы. Ей нужно было побыть одной, уложить в голове полученную информацию и решить для себя, что делать дальше.
Драться на стороне демонов? Это однозначно. Только пока она не годна для войны. Ни опыта, ни сил, ни сноровки, ни элементарных знаний.
Если Сантана хотел, чтобы она была с ними и воевала против ангелов, то зачем он это скрыл? Предложение вполне резонное и она без всяких метаний сама бы попросилась в строй. Но не сейчас, а если почувствует себя достаточно окрепшей, чтобы не быть обузой, а стать помощью.
Может в этом и дело? Сантана не хотел раньше времени забегать вперед? Не верит, что она вообще сможет выздороветь?
С одной стороны вполне оправданно, с другой… не слишком ли витиевато?
Девушка почувствовала себя нехорошо — сказывалось волнение. Навалилась усталость и Вита еле дошла до комнаты. Рухнула на постель, надеясь отдохнуть к приходу Люферта. Долго ждала, но так и не дождалась — заснула.
Вита проснулась от шорохов. Сантана стоял у очага и расстегивал плотную куртку.
Девушка не стала тянуть.
― А ты оказывается архан, Сантана, ― сказала сухо, села на постели.
Мужчина обернулся и недоуменно уставился на нее:
― И что?
― Почему мне не сказал?
― Зачем? Что это меняет? Чем поможет?
Вита вздохнула: действительно. Но…
― Ты хочешь, чтобы я воевала с нами…
― Что?! ― дернулся мужчина, словно испугался. Секунда и уже стоял у ее постели, смотрел в лицо, как на сошедшую с ума. ― Кто сказал тебе этот вздор? ― отчеканил.
Вита растерялась.
― Это было бы естественно…
― Нет! Даже не думай! ― не сказал — выплюнул. Лицо стало темным от гнева и пугало девушку. ― Не тебе лезть в эти свары. Не женское дело лезть в гущу разгоряченных мужиков, под стрелы, звезды, клинки. Да ты посмотри на себя! Что ты о себе надумала? Ты кто? Что ты можешь? Ты до общей залы не можешь добраться не потеряв сознание! У нас хватает мужчин, чтобы мы брали в бой недужную женщину!
Отрезал, как пощечину дал.
Вита обиделась и не смогла это скрыть. Легла и отвернулась лицом к стене.
Стало тихо. Сантана еще попыхтел, побродил по комнате, потом и он притих.
Девушка не могла заснуть. Крутило ее от слов мужчины. Повернулась и увидела, что тот лежит на шкуре, расстелив ее у очага, а вместо подушки сунул под голову руку. Неужели он так спал все эти месяцы? Обида Виты испарилась.
― Сантана? ― позвала тихо. Мужчина повернул к ней голову:
― Что? ― в голосе больше не было злости и это приободрило Виту.
― Ангелы — клан?
― Нет, раса.
― Демоны?
― Тоже.
― А кто я? ― приподнялась на локте.
Мужчина сел, воззрился на девушку.
― Я не знаю, ― признался через паузу.
― Но как думаешь?
― Не знаю.
Оба замолчали.
Вита расстроилась. Очень плохо не знать кто ты, не иметь родных, не помнить элементарного, даже не знать свое ли имя носишь.
