Старфайндер - страница 64

Он спускается на палубу номер 4 и останавливается у подножия мидель-трапа. Он уже несколько дней не входил в гробницу Девушки со звезд. Последний оставленный им тут букет печальниц следует заменить. Должен ли он заменить его сейчас? К его любви примешивается признательность: она стерегла безумного Монаха все то время, что Сили была на борту. За все это время безумный Монах не шелохнулся.

Флюоресценция вдруг мерцает. Мерцание сразу прекращается, но Старфайндер понимает, что сейчас не сможет заменить букет. В первую очередь он должен заняться китом. Мысль о Сили, дожидающейся его на холодной рассветной Земле, гонит его на корму, где он останавливается перед дверью механической мастерской.

Дверь такая же тусклая, как стены коридора по обеим сторонам от нее; отличить ее от них можно лишь по каплям сварки, оставшимся с тех пор, как он заварил ее перед похищением кита. Ее унылый вид подчеркивает, какая сложнейшая задача стоит перед ним, и указывает на тот суровый факт, что, если повреждение ганглия окажется не простым и не явным, он не сумеет исправить его.

Тем не менее — надо попытаться. Теперь в опасности его жизнь — как и жизнь кита. А также и жизнь Сили. Архетипы, обитающие в Бездне Тартара не оставят надолго без внимания его присутствие здесь, и варвары 1990-х не оставят в покое ее.

Он начинает резать дверь.

Наконец он вырезает секцию, которая только-только позволяет ему пройти через нее с оборудованием. Потом он возвращается в кладовую за сварочным аппаратом и упаковкой стержней. Едва оказавшись в механической мастерской с полный набором необходимых материалов и инструментов, он приваривает на место только что вырезанную секцию двери. После этого он принимается резать палубу механической мастерской, повторяя контур, оставленный каплями его прежней сварки.

Слабая синева, которая встречает его, как только он плавно сдвигает в сторону вырезанную круглую секцию палубы, не оставляет никаких сомнений относительно природы заболевания кита,

но не дает никаких сведений о возможной его причине. Ганглий не получает в нужном для своей деятельности количестве энергию 2-омикрон-vіі — факт, который следовало уяснить еще из первого символа кита:

, и, он был бы уяснен, если бы левиафан, озабоченный безопасностью Сили, не указал после этого, что ганглию угрожает опасность скорого взрыва, желая загнать Старфайндера на отбывающий с ней корабль.

Старфайндер спускает в отверстие оборудование и спрыгивает следом. И снова оказывается возле той же розы.

Его подсознание, столь участливое, когда кит впервые «заговорил» с ним, на этот раз опустилось до пародии.

Неважно. Он смотрит на ганглий-розу.

Он не такой большой, как положено ганглию. Это потому, что первый, подлинный ганглий кита взорвали раньше, чем этот, второй, полностью развился. Но хотя он и не достиг полного физического совершенства, он все равно способен вобрать в себя все то, что заключал в себе первый, и многое другое. Мощность ганглия кита, подобно мощности человеческого мозга, не обязательно сопоставима с его размером.

Хотя синева этого ганглия значительно поблекла, красота сохраняется. Огромные лепестки изящными арками расходятся в стороны, словно стремятся поймать свет несуществующего солнца. Утонченность во всех мелочах искупает внешнюю асимметрию, о которой кит знал еще до того, как его отбуксировали на Орбитальные корабельные верфи Фарстар****, и которую местные реконструкторы так и не смогли полностью устранить. Стебель — проводник энергии 2-омикрон-vіі, синтезируемой в «желудке» кита, напоминающем открытую топку, — не менее изящен, чем лепестки, и вырастает из трансстальной ткани пола камеры так же естественно, как вьющийся стебель настоящей розы мог бы подниматься из земли.

Но этот стебель черный, а не синий.

Старфайндер проходит вперед, опускается на колени. И сразу фосфоресцирующее свечение снова начинает мерцать. На этот раз мерцание не прекращается.