Старфайндер - страница 50

Кит замечает далекий рой метеоритов. Он нацеливается на него и приступает к кормлению.

Сили не может оторвать взгляд от экрана. Теперь он пестреет дальними звездами… Брызгами, оставленными кистью космического художника.

— Паша, — шепчет она. И снова шепчет: — Паша…

Наконец она отворачивается от экрана. Высвобождается из кольца руки Старфайндера и заглядывает ему в глаза.

— Ты сказал…

— Я никогда и помыслить не мог, что он поведет себя подобным образом, Сили. Он уже давно кажется мне почти человеком. Но, может быть, это и есть ответ. Он не только кажется человеком, он и есть человек. И, чисто по-человечески не справился с атавистическим порывом.

Она начинает плакать. Плечи не дрожат; она не содрогается всем телом. Это самое ужасное в ее плаче. Она стоит неподвижно, эти страшные слезы текут без конца, словно ее печаль — неиссякающий ключ.

— Паша был для меня всем.

Один из этапов ее жизни внезапно завершен. Она не может перейти на следующий, не пострадав, если не будет взята верная психологическая нота. Старфайндер прекрасно знает это, но он глух ко всяким нотам, и не может взять нужную.

— Всем, что у меня есть.

Старфайндер по-прежнему не говорит ни слова. Он словно манекен в магазине одежды. Как деревянный индеец, стоящий перед табачной лавкой.

Кит завершил питание. Он отменяет ограничения расхода энергии, наложенные человеком. На мостик постепенно вползает тепло. Слышен отдаленный грохот — снова ожила система рециркуляции.

Затем устанавливается тишина. Долгая. Наконец и в сознании Старфайндера, и в сознании Сили возникает ребус:

Кит очевидно раскаивается. Пытается подмазаться к человеку. Старфайндер трясет головой. Не выйдет, кит.

Обретает форму очередной ребус:

Сили во все глаза смотрит на Старфайндера. Слезы чудесным образом иссякли.

— Что он имеет в виду, Старфайндер?

— Он имеет в виду, что ты его «друг». Он пытается извиниться за то, что сделал.

Появляется и третий ребус:

Старфайндер снова переводит:

— Теперь он говорит, что мы оба его «друзья». Что он, ты и я — три товарища.

На лице Сили снова появляется удивленное выражение. Оно не затмевает печаль, поселившуюся в ее голубых глазах-цветах, но начало — положено. В один прекрасный день ее придется возвратить, на Мааркен-Стар******, к ее haute bourgeoisie, к ее родителям. Но не сейчас. Нескоро. Ей требуется лечение, которое может обеспечить только кит…

И понимание, на которое способен лишь уравновешенный и здравомыслящий компаньон.

Кит, который, похоже, знает все на свете, несомненно, понимает и это.

«говорит» он им, и три товарища пускаются в плавание по Океану

и

Одновременно где-то хлопает дверь. Нет, не дверь… шлюз причального отсека. Звук, сопровождающий отбытие Джона Ячменное Зерно из чрева кита.

— Мне кажется, Старфайндер, — объявляет однажды вечером Сили Блё, не сводя васильковых глаз с временного экрана в кают-компании кита, — что несоразмерно большая часть истории Земли связана с людьми, пересекающими или преодолевающими что-то. Моисей пересек Красное море, Александр Великий пересек Геллеспонт, Ганнибал пересек Альпы, Юлий Цезарь перешел Рубикон, Колумб пересек Атлантический океан, Бальбоа пересек Истмус в Панаме и вот, смотри, Сэмюэл Джонсон пересекает Иннер-Темпл-лейн.

— Не тебе ворчать и жаловаться, — говорит Старфайндер. — У какой еще девочки с Ренессанса, да и с любой другой планеты земного типа была возможность изучать историю Земли глазами космического кита?

— Я не жаловалась. Просто облекаю свои проницательные наблюдения в вербальную форму.

И добавляет.

— Эй, смотри! Доктор Джонсон чуть не упал!

— С ним все будет в порядке, — заверяет Старфайндер. — Еще пара-тройка ступеней, и он доберется до входной двери.

— Он про себя считает их, ручаюсь.

— Кто бы сомневался.

Судя по схематичной, словно составленной из палочек фигурке, появившейся в их сознании, кит весьма невысокого мнения об алкогольных пристрастиях доктора Джонсона. Несомненно, его отношение окрашено недавним пристрастием Старфайндера к Джону Ячменное Зерно.

— Не слишком-то вежливо, Чарлз, — замечает Сили. «Чарлз» — имя, которое Сили дала киту. — В конце концов, именно доктор Джонсон составил первый английский словарь, а этот сноб, лорд Честерфильд, палец о палец не ударил. Доктор Джонсон заслужил право ненадолго отклониться от своей общественной деятельности. Вот