Старцы и предсказатели Оптиной пустыни - страница 31

Врачуя души, он исцелял и тела, используя для этих целей масло из своей неугасимой лампады. Засвидетельствовано немало случаев исцеления больных. Особенно удавалось ему лечение бесноватых.

В одиннадцать часов звонили к трапезе, и старец отправлялся подкрепиться, а затем час отдыхал. Во время этого единственного за весь день отдыха он обычно гулял по дорожкам скита, превращенного трудами монахов в чудесный сад, поражавший красотой всех, кто бывал в Оптиной пустыни. Строгость жизни подвижника не заслонила от него красоты окружающего мира. Он со слезами на глазах любовался цветами в скитском саду, у окна его кельи была устроена специальная кормушка для благодарно щебечущих лесных птиц. Отец Макарий очень любил лес, о чем даже писал одному из адресатов: «Человек получает в лесу себе успокоение и душевную пользу. Один вид вечнозеленых хвойных деревьев нашей Родины веселит зрение, служа символом надежды на жизнь вечносущую…»

В два часа дня старец имел обыкновение ходить в монастырские гостиницы, там его дожидались посетители из высших слоев общества – помещики, военные и государственные чиновники, литераторы, ученые, купцы, богословы. И среди этих людей старец пользовался особым авторитетом: не случайно именно к нему приезжали Николай Васильевич Гоголь, Алексей Константинович Толстой и многие другие известные современники. Духовными детьми отца Макария были и супруги Киреевские. Во многом благодаря старцу Макарию пробудился интерес к Оптиной пустыни в среде русской интеллигенции. Позже в мучительных поисках ответов на вечные вопросы сюда придут Константин Леонтьев, Федор Михайлович Достоевский, граф Лев Николаевич Толстой.

Ежедневно старца Макария ожидали десятки, а в иные дни и сотни людей. И старец, от природы слабый здоровьем, всегда выходил к этим людям – с четками в одной руке и опираясь на костыль другой. Он с любовью слушал о духовных и житейских нуждах каждого, кого вразумлял, кого наставлял, а кому и помогал выбраться из глубин отчаяния. В скит старец возвращался измученный, с трудом переводя дыхание, иногда не в состоянии выговорить хотя бы слово от усталости. Но приходило время молитвы, и до самой вечерней трапезы, а иногда и во время нее старец принимал членов монастырской и скитской братии, не успевших днем побывать у него на исповеди. Если же кто-то из монахов долго не появлялся, старец сам шел к тому в келью. Появление его всегда оказывалось вовремя, в те самые моменты, когда требовалось его наставление, способное уберечь от отчаяния, уныния или других искушений.

Чего не терпел старец Макарий, так это праздности. Чтобы занять монахов полезным делом, он завел в скиту токарное дело, переплетное и другие. Старец давал послушание: чтение святоотеческих книг, лично подбирая книги для каждого, сообразуясь с духовной зрелостью и потребностью.

За этими трудами наступала ночь, измученный старец возвращался в свою келью: тело болело от изнеможения, а сердце от переполнявших его людских страданий. Но до отдыха было еще далеко – на столе лежали письма. Он садился за стол и писал. После смерти старца его учениками было собрано и опубликовано пять томов писем.

Старец Макарий был наделен многими духовными дарами, но по смирению и скромности скрывал их. Близкие к нему люди не сомневались в его прозорливости, неоднократно убеждаясь в этом. Часто, впервые видя человека, старец называл его по имени прежде, чем тот сам успевал представиться. Нередко старец отвечал на письма до их получения.

Из смирения старец обычно не предсказывал прямо, а говорил обращавшимся к нему так: «Делай, как знаешь, но смотри, чтобы не случилось с тобой то-то и то-то…» Если обратившийся за советом поступал все же по-своему, то на своем печальном опыте убеждался, что предостерегал мудрый старец не напрасно. Многие тайны были ему открыты.

В 1848 году во Франции произошла буржуазная революция, идеи которой во многом подготовили питательную почву для грядущих русских революций. Французская революция сопровождалась многими стихийными бедствиями. Не обошли они стороной и Россию. Это нашло отражение в летописи монастырской жизни Оптинской пустыни: «С наступлением 1848 года настали бедствия в Европе почти повсеместно. Во Франции 24 февраля – революция, ниспровержение законной власти, республика. От Франции разлился сей адский поток в смежные земли, кроме России. Везде мятежи, нестроения. В России холера, засуха, пожары, 26 мая в 12-м часу дня загорелся губернский город Орел, сгорело 2800 домов; на воде барки сделались добычей пламени. В Ельце сгорело 1300 домов».