Книги он читал внимательно, прочитанное помнил почти дословно, всегда мог пересказать близко к тексту. Во всех его книгах сохранились следы внимательного прочтения: карандашные отметки, записи на полях и форзацах, закладки.
Иногда отец Антоний получал от своих духовных детей деньги и писал им, что употребляет их «на покупку книг, которых у меня хотя и весьма много, так, что если и десять лет беспрерывно день и ночь читать, то всех не перечитать, но оными стараюсь пополнить здешнюю нашу монастырскую библиотеку – в душевную пользу для всей братии, и если кто, читая оные, вразумится на доброе и спасет свою душу, то за сие и моей убогой душе будет польза, то есть награда от Господа Бога, – если не обманываюсь я в этом!»
Со своими духовными детьми от часто обменивался книгами, советовал литературу для чтения. Вот несколько примеров его переписки.
«Пришло мне на мысль предложить вам: не угодно ли вам прочесть Четьи-Минеи, то есть Жития Святых, весь год? Я бы вам свои книги стал присылать для прочтения».
«Усердствую вам книжечку: „Акафист св. Ангелу, неусыпному хранителю вашей жизни", которую прошу принять и прочитывать хотя один раз в месяц, и с оною прилагаю вам еще несколько книжечек, а именно: „Слово о смерти" (святителя Игнатия), чтобы вам не бояться смерти, и еще „Уроки из жизни святителя и чудотворца Тихона Задонского", из коих хотя един во славу Божию утвердите себе, ибо есть русская поговорка: век живи, век и учись!»
Юноше четырнадцати-пятнадцати лет: «Прошу вас принять от меня, убогого, прилагаемую при сем книгу – житие святого Иоанна Златоустого, и прошу вас оную со вниманием прочитать. Вы в ней увидите, чем святый Иоанн Златоуст в юности своей занимался, какую имел любовь и почтительность к своим родителям, в особенности к своей матери, ничего не делая без совета и благословения их. Дай Бог и вам во всю жизнь свою хранить любовь и почтительность к ним, ничего не делая без совета и одобрения их!»
Взрослому человеку он пишет: «Вы спрашиваете меня, какие читать книги? Советую читать наиболее духовные и оными напитывать свою душу или нравственно-духовные: „Училище благочестия" и „Жития русских святых", новое сочинение Муравьева „Письма Святогорца" и еще – „Письма с Востока", сочинение Муравьева, и его же „Путешествие к русской святыне и во Иерусалим" и проч. Еще прочтите жизнеописание графини Орловой-Чесменской Анны Алексеевны, сочинение Н. Елагина. Романов же, хотя они и приятны для чтения, читать вам не советую».
Отец Антоний спешит рассылать письма и книги, уверенный в том, что они смогут помочь, что в них есть нужда, что они сделают доброе дело. Шлет акафисты и жития подвижников святой горы Афон, шлет тома Четьих миней и выписки из творений Святых Отцов. Не устает дающая его рука. А в монастырской библиотеке монахи и послушники берут книги, находят в них заметки уважаемого ими старца, и эти книги делаются им еще дороже, интерес их возрастает.
Отец Антоний обладал даром прозорливости. Часто он сам чувствовал, когда требовалось утешить или наставить того или иного своего корреспондента. И писал утешения и наставления, не дожидаясь от них писем с просьбой сделать это.
Но не всегда старец открывал то, что ему было ведомо. Часто он тактично помогал людям осознать и преодолеть душевные немощи. Нередко бывало, что на исповедях кающиеся умалчивали о некоторых своих прегрешениях, по разным мотивам: стыд, гордыня. Отец Антоний всегда знал об этом, но не обличал неполноту покаяния. Он находил такие слова, что исповедующийся с сокрушением в сердце в будущем всегда стремился к совершенному очищению совести.
Никогда не гордился отец Антоний своим даром прозорливости, прекрасно понимая, кто им наделил его. Сила его молитвенного заступничества и прозорливость были широко известны. Духовные дарования привлекали к нему многих страждущих. Рассказывали, что одна женщина, когда старец обращал на нее свой взор, постоянно прятала глаза. Когда отец Антоний спросил ее, в чем дело, она ответила: «Я боюсь, когда вы на меня так проницательно смотрите. Вы видите все мои грехи». Старец горячо возразил: «Напрасно вы так думаете. О чем я помолюсь и что Бог мне откроет, только то я и знаю. А если Бог мне не откроет, то сам я ничего не знаю».
