Два выживших наемника скрылись в лесу, продравшись через подлесок. Третий - тот, что замешкался и оглянулся - застыл на месте. Через секунду его голова соскользнула с плеч, ударилась о землю и откатилась в сторону, отделенная от прижженного обрубка шеи алым клинком меча. И словно отпавшая голова послужила сигналом, неподвижные конечности обезглавленного трупа обмякли, и тело повалилось на бок.
Бейн погасил светомеч: лезвие, резко прошипев, исчезло. На мгновение он позволил себе насладиться победой, впитать томительные крохи эмоций жертв, вытянуть силу из их страха и страданий. И затем все пропало, сгинув подобно людишкам, избежавшим его гнева. Он мог бы броситься в погоню, но в той же мере, в какой он жаждал вкусить их паники, он понимал и цену их жизни.
- Ты их отпустил.
Он удивленно обернулся и увидел Занну, стоявшую теперь в кольце лагеря. Он так увлекся боем, что не заметил, как та подошла. Либо так, либо юная ученица сумела скрыть от него свое присутствие.
Не стоит ее недооценивать, - напомнил себе Бейн. - С ее-то силой, она однажды тебя одолеет.
- Ты дал им уйти, - повторила Занна. В ее голосе не было ни злости, ни разочарования, ни даже радости. Одно недоумение.
- Я же сказал тебе ждать меня, - напомнил Бейн. - Почему ты ослушалась?
Она ответила не сразу, тщательно подбирая слова пока не нашла те, которыми учитель будет доволен.
- Я хотела увидеть настоящую силу темной стороны, - заявила она, наконец. - Можешь научить меня...?
Она запнулась, не сумев подыскать определение увиденному, и просто махнула рукой, показывая размер учиненной мастером резни.
- Научишься, - заверил ее Бейн, возвращая на пояс крючковатую рукоять меча.
Девчонка не улыбнулась, но в ее взгляде отчетливо прочиталась жажда знаний, хорошо знакомая учителю. Он видел то же низменное стремление в глазах Гитани, своей бывшей возлюбленной и обреченного последователя Каана. Он понимал, что если Занна не научится усмирять и контролировать амбиции, они поведут ее по пути разрушения, как и Гитани.
- Отважный бой - простейшее проявление темной стороны, - предупредил ее учитель. - Беспощадный и быстрый, он хорошо делает свое дело. Но часто он менее эффективен, чем хитрость и коварство. Жизнь тех наемников, в конечном счете, может оказаться полезнее, чем их смерть.
- Но они слабаки, - запротестовала ученица, подкрепляя свои слова его собственными уроками. - Они заслужили смерть!
- Лишь немногие в Галактике получают то, что по праву заслуживают, - подметил Бейн, осторожно подбирая слова. Темную сторону не так-то просто понять; даже он сам еще пытался разобраться во всех ее хитросплетениях и противоречиях. Нужно проявить осторожность, чтобы не перегрузить знаниями юную ученицу, но особо важно, чтобы она ухватила суть того, что он сделал. - Убивать каждого, кто не достоин жить - не наша задача. Наше назначение в другом. Все, что я сделал на Руусане, и все, чем мы отныне будем заниматься - должно служить нашей подлинной цели: сохранению Ордена и выживанию ситов.
Мгновение поразмыслив над его словами, Занна покачала головой.
- Прости учитель, - уступила она, - но я не пойму, почему ты просто их не убил.
- Нам, слугам темной стороны, приносит наслаждение покорение врага. Мы тянем силу из его страданий, но мы не должны терять из виду прочие возможности. Не стоит забывать, что убийство из садистского удовольствия - убийство без причины, нужды или цели - глупость.
Девчушка даже сморщилась от замешательства.
- Так какой же смысл оставлять в живых такое отродье?
- Джедаи свято верят, что Орден ситов погиб на Руусане, - терпеливо пояснил Бейн. - На многих планетах еще остались последователи темной стороны: мародеры на Хоногре и Гоморре, убийцы-тени на Рилоте и Умбаре. Но обладатели высшей силы - те индивиды, что способны стать подлинными мастерами-ситами - сплотились в Братстве Каана. Все, как один, они пошли за ним на войну, и все, как один, погибли.
Но кто-то может усомниться в полном вымирании ситов. Люди будут шептаться, что ситы выжили, разводить слухи и домыслы, что где-то в Галактике существует темный повелитель. И если джедаи найдут доказательство нашего существования, они не успокоятся, пока не нагонят нас.
