Примером страны с энергичной, так называемой «натали- стической» политикой поощрения рождаемости является Франция. Здесь аборт был запрещен еще Уголовным кодексом 1810 года. Закон 1920 года запретил пропаганду предупредительных средств и продажу их женщинам. Тем не менее после 1935 года число рождений было меньше числа смертей; численность населения страны начала уменьшаться. Его возрастная структура сдвинулась в сторону увеличения удельного веса старческих возрастов. По свидетельству французского демографа Андре Арменго, «представлялись особенно мрачными перспективы на будущее: предсказывали, что в 1985 году население Франции сократится до менее чем 30 миллионов жителей, иа которых 8,5 миллиону людей будет за шестьдесят!» [13].
Правительство пыталось подойти к проблеме и «с другой стороны», действовать не только запретами, но и поощрением: была разработана целая система семейных пособий, созданы специальные правительственные органы. Еще в марте 1945 года генерал де Голль обратился к молодежи с призывом: «За 10 лет — 12 миллионов крепышей!» За 20 лет, с 1946. по 1965 год, население страны увеличилось с 40,5 миллиона человек до 49 миллионов — на 8,5 миллиона, частично, впрочем, за счет иммиграции (особенно из Алжира). Уровень рождаемости поднялся с 14,6 на тысячу в 1938 году до средней цифры в 18 за последние годы. В то же время а стране производится до миллиона подпольных абортов в год — по аборту на каждого родившегося ребенка.
Опыт различных государств показывает, что законодательное запрещение абортов не ведет к их прекращению подобно тому, как «сухой» закон не в силах превратить всех в трезвенников. Растет число Криминальных абортов, опасных для здоровья и даже жизни женщины. По данным американского журнала «Тайм», в Соединенных Штатах производится по меньшей мере 1500 тысяч подпольных абортов в год — и только 8 тысяч по узаконенным разрешениям. «Ясно, — писал американский журнал «Ридерс дайджест», — ,чт° наши законы об абортах лицемерны и часто приводят к жестоким результатам». Английский журнал cllw стейтсмен» сообщал о положении в Федеративной Республике. Германии: «Число абортов является ужасающим; по оценке одного медицинского журнала, ежедневно производится более 3 тысяч подпольных абортна, что вдзое превышает прирост населения».
В. И. Ленин еще до революции подчеркивал необходимость «безусловной отмены всех законов, преследующих аборт или за распространение медицинских сочинений о предохранительных мерах и т. п.»[14]. В Советском Союзе решение о ребенке принимается на семейном, а не на правительственном уровне. Решение выносят родители, а общество выступает в роли помощника и советчика, но не в роли судьи. Это пример глубокого демократизма социалистического общества. Над этим стоит подумать клеветникам, рисующим социализм в виде человеческого инкубатора, выращивающего поколения по заранее заданным количественным и качественным характеристикам, как это изображено d популярном на Западе социально — фантастическом романе Олдоса Хаксли «Смелый новый мир». На самом деле в нашей стране следуют совету Ф. Энгельса, который относительно регулирования рождаемости писал: «…я все же остаюсь при том мнении, что это — частное дело мужа и жены и, пожалуй, их семейного врача…» [15]
Вмешательство государства ограничивается помощью многодетным семьям и дополнительным налогообложением холостяков, то есть проводится политика поощрения рождаемости. Но в то же время запрет аборта или предупредительных средств отсутствует. Советская семья самостоятельно принимает решение и может рассчитывать на помощь государства как при решении «за», так и при решении «против»,
В нашей стране женщина занимает равноправное положение в обществе, у нее появляются дополнительные интересы, не связанные непосредственно с воспитанием детей и неизбежно отвлекающие от них. Поскольку перед ней открыты все пути, она уже не идет только по одному. Об этой тенденции к сознательному материнству писал еще Август Бебель; делая вывод, что «в социалистическом обществе размножение населения будет совершаться медленнее, чем в буржуазном»
