Лорен повернулась на кровати и потянулась. Прошлой ночью она потратила минимум времени, показывая Алексу таунхауз. Но все равно заснуть смогла только далеко за полночь. Она лениво покосилась на будильник. И тут же полностью проснулась и вскочила.
Через сорок пять минут начнется служба в церкви. У нее осталось полчаса, чтобы собраться и выехать их дома. Быстро приняв душ, она натянула черные брюки из шерстяной ткани и свитер красновато-коричневого цвета, цвета спелого винограда. Просто, но очень стильно.
Она спустилась на несколько ступенек и остановилась. Аромат свежеприготовленного кофе окутывал лестницу, наполняя воздух волшебством.
На секунду Лорен подумала, что у нее галлюцинации… Потом вспомнила про нового соседа. Набрав побольше воздуха, она спустилась вниз, сделала несколько шагов и резко остановилась на пороге. Ее обычно безукоризненно чистая кухня выглядела так, будто по ней только что пронесся торнадо. Дверца буфета, где она держала электроприборы, открыта настежь. Тостер и кофеварка на кухонном столе, тюбик масла и картонная коробка со сливками — между ними. Из открытой банки клубничного джема, стоявшего на плите, торчит ручка ножа. И кругом крошки хлеба.
Лорен глубоко вдохнула и сосчитала до десяти, прежде чем заговорить.
— Не сомневаюсь… — она помолчала, окидывая взглядом беспорядок, — что вы собираетесь все убрать.
— Доброе утро, — Алекс улыбнулся и показал на кофеварку. — Чашечку кофе?
Беззаботная улыбка и ясные глаза открыли ей секрет — Алекс принадлежал к тем отвратительным типам, которые просыпаются на рассвете. Она и раньше сомневалась, что сможет сдать ему первый этаж и ужиться с ним. Сегодняшнее открытие, что он жаворонок, вбило в гроб последний гвоздь.
Лорен хотелось воздеть руки к небесам и спросить Бога, почему он выбрал для нее такое наказание. Она вставала рано потому, что была должна, а не потому, что это доставляло ей удовольствие. И определенно, она никогда не улыбалась до второй чашки кофе.
И все же кофе пах так приятно…
— Разве что один глоток. — Она взяла с полки кружку, плюхнула в нее большую порцию сливок и несколько кубиков сахара.
— Почему ты так оделась? — спросил Алекс, откусывая кусочек тоста.
Лорен налила в кружку кофе и наслаждалась его вкусом. Он приготовил крепкий кофе, именно такой, как она любила. Лорен сделала еще глоток и посмотрела на часы, пожалуй, у нее есть минутка, чтобы присесть.
— Я собираюсь в церковь.
— В церковь? — Если бы она сказала, что собирается продавать себя на углу, он, наверное, удивился бы меньше.
— Сегодня воскресенье. — С тарелки, стоявшей перед Алексом, она взяла тост, смазанный клубничным джемом. — Сара поет на утренней службе.
Лорен не ходила в церковь каждое воскресенье. А если и ходила, то на полуденную службу. Но вчера Сара сказала, что сделала попурри из новой музыки, которую написала, и Лорен импульсивно пообещала прийти поддержать ее.
— Она хорошо поет? — Алекс снова откусил тост.
— Конечно, хорошо. Вы же сами знаете, — удивилась Лорен.
— Вообще-то я никогда ее не слышал. — Он вытер уголком салфетки следы джема с губ, совершенно не смущаясь своего признания.
— Но вы же организуете ее гастроли? — Лорен не могла скрыть шока.
— Я догадывался, что на днях услышу ее, — пожал плечами Алекс.
— Не представляю, как вы можете успешно подготовить гастроли, если никогда не слышали ее пения. — К огорчению Лорен, ее голос возвышался с каждым словом.
Она замолчала, глубоко вздохнула и сделала большой глоток кофе.
— Вы хотите, чтобы я пошел с вами в церковь? — Алекс с минуту изучал ее, потом улыбнулся.
— Абсолютно нет. — Лорен с такой силой поставила свою кружку на стол, что кофе расплескался. Она вытерла брызги салфеткой. Удивительно, откуда у него появилась такая безумная идея. Если она придет с Алексом, все только и будут говорить об этом. — Я имела в виду, что когда-нибудь вы сможете послушать Сару. Не обязательно сегодня. Попросите ее спеть для вас, и все.
— Лучше этого времени не будет. — Алекс отодвинул стул. — Я готов ехать.
Несмотря на то что Лорен не собиралась брать его в церковь, глаза у нее сверкнули, резко и оценивающе. Темные брюки. Свитер с закрытой шеей. Это не костюм. Но Сол тоже не всегда одевает в церковь костюм.
