— Ну что тебе сказать, — обратился мастер к Талему, не повернув к нему головы. — Есть у вас шанс пройти границу, есть. Этих пропустят, хоть и чужаки. Ты только Башню правильно вскрой.
— И велики шансы, мастер?
— А это уж как хранитель пустит, — развел Турман руками. — Точно одно могу сказать — нет у вас несовместимости. А дальше уж сами...
— А как же...
— Проводник, я помню, — Турман снова взялся за кисточку на поясе. — Вроде мелькнуло что-то. Может, и повезет.
— Кто?
— Не проси, не скажу. Вам от этого только хуже будет. Хранители не любят, когда им кого-то специально приводят, они предпочитают выбирать сами.
— Спасибо, мастер, — ведун поднялся.
— Храни вас святой Кроний! Пройдите в столовую, вас покормят. Простите, что не могу разделить с вами трапезу.
Талем уже пошел к двери, когда Славка громко сказал:
— Подождите!
Аля даже вздрогнула от неожиданности. Славка подошел к Турману.
— Вы же знаете тайны вещей, скажите, амулет дридов — это правда?
— Ты о том, который дает право вернуть все на исходный путь, мальчик?
— Да.
— Когда-то я держал такой в руках, правда, очень давно, — признался после паузы Турман. — Вот такой шарик, — показал он колечко из пальцев. — «Услышать» амулет я не смог, хотя в ту пору мне были подвластны даже свитки дридов. Сохранить тоже не смог — он рассыпался в пыль. Но тот ли был амулет, есть ли такие еще — не ведаю. Больше они мне не встречались, и я ничего не слышал о них.
Турман замолчал, глядя куда-то мимо ребят невидящими глазами.
— Пойдем, — Талем вернулся и взял Славку за плечо. Тот неохотно послушался.
…Уже начало темнеть, когда ребята покинули дом мастера. Обратно ехали другим путем, не тем, что днем. Ближе к центру: дома попадались солиднее. Лавок стало меньше, но те, что встречались, поражали богатством витрин. Двигались медленно, их все время обгоняли и пешие, и конные. Пышно одетые тэмы с женами, простолюдины, принаряженные девицы, мальчишки, купцы, крестьянская семья на телеге. Пацаненок, сидевший сзади и грызший огурец, уставился на ведуна широко распахнутыми глазами.
— Интересно, что там, — показал Рик вперед подбородком.
— Балаган приехал! — крикнул ему мальчишка, проскакавший мимо на невысокой лошадке. Аля с завистью проводила его взглядом — седла не было, но маленький всадник держался как влитой.
Рик жалобно посмотрел на ведуна.
— Сэт, негоже... — начал было Аскар, но Талем перебил его:
— Ладно тебе, тэм. Мальчик скоро вернется во дворец и будет снова жить по этикету. Пусть посмотрит.
— Он не мальчик, он — княжич.
Талем понизил голос, и как он уговорил тэма на эту авантюру, ребята не услышали.
Площадь оказалась странной шестиугольной формы. Небольшая, вымощенная брусчаткой, освещенная тремя огромными световыми шарами. На ней толпились зрители, более-менее соблюдая иерархию. В одном конце собралась знать, в другом простолюдины, и зрелища предлагались для них разные. Тэмы, яростно крича, подбадривали лохматых соперников — там шли собачьи бои. Мальчишки визжали от восторга, глядя на жонглера, ловко управлявшегося с горящими булавами. Чуть в стороне слышались завороженные вздохи и ахи: прямо над головами шла по канату маленькая гибкая девочка в узких брючках и короткой рубашке. Через толпу сновали продавцы и надрывно кричали:
— Сла-а-адкие шары! Сла-а-адкие шары!
— Пиво! Лучшее пиво из «Пьяной русалки»! Кому пиво?
— Рыбка! Соленая-вяленая! А рыбка!
— Ква-а-с! Ква-а-ас!
Алька рассмеялась:
— Не хватает только гимнаста Тибула. Суок уже есть, — махнула она в сторону канатоходки.
— Кого не хватает? — не понял Рик.
— Это книга у нас такая есть, «Три толстяка» называется.
— Не читал, — с сожалением заметил Влад.
Они спешились и, оставив коней на привязи под охраной воинов, двинулись в толпу. Ведун жестом подозвал торговца и купил небольшие черные шары, блестящие, словно лакированные.
— Ну что, сэт, попробуете любимое лакомство обычной ребятни?
— А то, можно подумать, я в корпусе такое не ел! — фыркнул Рик, забирая один шар.
Аля глянула с сомнением — внешний вид сладости не вызывал восторга.
— Попробуйте, — невнятно посоветовал Рик, засовывая шар целиком в рот.
