Ладно, в сторону мрачноватые мысли, мы тут вообще-то для отдыха собрались. Привычным усилием выбросив из головы все лишнее, я переключился на куда более приятное – протянутый Змейкой шампур, на который было нанизано свежайшее мясо. А тут еще и Магнус подоспел, возжелавший выпить вина не просто так, но с предваряющим тостом.
– За успех в тех делах, которые мы начали. За силу Руси-Гардарики, которая есть и наша сила. За наших друзей и союзников, помогающих нам на выбранном пути. За случайный люд, разносящий слухи о нашей силе, порой преувеличенной многократно. И за врагов, что не дают забывать о том, что оружие всегда должно быть рядом. За нашу жизнь, братья-варяги!
Умеет побратим говорить. Иногда долго и изысканно, порой кратко и веско. Зато всегда по делу и запоминающеся всем слушающим. Вот и сейчас всем пришлись по душе произнесенные слова.
Ну а теперь пришла очередь не выпивки, но закуски. Нежное мясо словно таяло во рту, поневоле заставляя вспомнить о том, что тогда, в прошлом-будущем, оно было куда как хуже. Наверное, мечтательное выражение лица слишком уж привлекло внимание, потому как сидевшая со мной на одном чурбаке, этом импровизированном стуле, и тесно прижавшаяся Роксана спросила:
– Опять в облаках витаешь?
– Ага, именно так. Хорошо, срочных дел нет, вокруг все свои и ни одной лицемерной рожи, что в изобилии попадаются там, в коридорах дворца.
– Их и там немного, – усмехнулась Змейка. – Слуг я не считаю, а в остальном все посланники иных земель меж собой говорят, что двор Хальфдана Мрачного какой-то не такой по их меркам. Нет в нем тех вечных свар и грызни, что и в Царьграде у базилевса Василия, и у Оттона III с его матерью, и у иных прочих.
– Да, пока всего этого нет. И я попробую сделать так, чтобы и потом этого непотребства было куда меньше, чем в иных местах… А то ведь оно как бывает? Сначала все хорошо, а потом лезет всякое и всякие. Тот же Рим взять, который еще дохристианский, имперский. Не доглядели, упустили, и вот на тебе. Вместо силы и чести появились лизоблюдство и низкопоклонство.
– Но мы-то уж точно этого избежим!
– Мы сделаем все, что от нас зависит… Это я могу тебе обещать.
Эх, Змейка… Горячая, искренняя, но местами все еще немного наивная. И это несмотря на то, что теперь, после «курса молодого бойца» от циничного меня во многих случаях даст фору иным моим друзьям по части интриг и коварства. Но вот вера в то, что и пришедшие нам на смену будут ничуть не хуже, она абсолютна и непоколебима. А это еще ба-альшой вопрос. И его надо решать не когда жареный петух в задницу клюнет, а намного раньше. А то видел я…
Да, видел! На страницах исторических книг, но этого более чем достаточно. И избежать деградации выстраиваемой системы очень непросто. Но шансы есть. Особенно учитывая то, что имеется серьезный исторический опыт, по умолчанию больший, чем у остальных. К тому же…
– Присоединюсь?
– Так никто и не мешает, – пожимаю плечами в ответ на слова Магнуса. – Только ты не особо на дела государственные разговор своди. Мы тут как-никак отдыхаем, не стоит такие хорошие и нечастые мгновения портить.
Подтащивший поближе чурбак, на котором сидел, побратим посмотрел на нас со Змейкой до того невинным взглядом, что я невольно воздел глаза к небу, а моя красотка-воительница высказалась крайней ядовито:
– Самые темные замыслы у тебя прячутся под вот таким ла-асковым выражением лица. Надеюсь, что хоть Гудрун, жену свою, ты подобным не «радуешь».
– Конечно, иначе бы она убежала так далеко и быстро, что и вольный ветер остался б позади. Это только для вас.
– Змей. Ядовитый!
– Э, нет, – улыбнулся Магнус. – Это ты у нас Змейка, а я так, всего лишь учусь.
Роксана открыла было рот, чтобы выдать очередную дружескую колкость, но, увидев что-то в глазах побратима, передумала. Точнее оставила на потом, лишь состроив гримаску. Да и сам Магнус это понимал, сказав:
– Ага, оставим пока. А сейчас я все же позволю себе не самые приятные слова. Те самые, что дел касаются. Сначала думал подождать до возвращения, но все же решился сказать сейчас. Вести больно уж… значимые.
