«О серьезных вещах нельзя делать поспешные заявления», – ответил Кекконен и налил себе еще.
Только после этого долговязый финн похвалил напиток, и польщенный товарищ Сталин отдал ему бутылку вина в качестве подарка. Однако Кекконен заметил, что вина в бутылке осталось маловато. Сталин ответил, что ему дадут еще этого вина с собой, чтобы финский политик выпил за его здоровье.
3
О буржуазии Сталин говаривал: «Торгаши никогда не отличались храбростью, ведь мертвецам деньги не нужны. А других идеалов у англичан и американцев нет. Когда над всем господствует нажива, умирать трудно, потому что не за что. Вот они и спасают шкуры».
4
Сталин прибегал к юмору даже в предельно деловой переписке, какой являлся, например, обмен секретными посланиями во время войны между ним и Уинстоном Черчиллем. 14 января 1944 года в очередном послании он среди прочего пишет премьер-министру Великобритании:
«Вы можете не ослаблять, а даже по возможности всемерно усиливать бомбардировки Берлина. Немцы еще успеют к нашему общему приходу в Берлин отстроить некоторые помещения, необходимые для нас с Вами».
5
Президент американского агентства «Юнайтед Пресс» Х. Бейли направил 23 октября 1946 г. в письменном виде вопросы товарищу Сталину и попросил ответить на них. Вождь ответил через газету «Правда» спустя несколько дней.
1. Вопрос: Согласны ли Вы с мнением государственного секретаря Бирнса, выраженным им в обращении по радио в прошлую пятницу, об усиливающемся напряжении между СССР и Соединенными Штатами?
Ответ: Нет.
2. Вопрос: Если существует такое усиливающееся напряжение, не можете ли Вы указать на причину или причины такового и каковы главные средства для его устранения?
Ответ: Вопрос отпадает в связи с ответом на предыдущий вопрос.
3. Вопрос: Считаете ли Вы, что настоящие переговоры приведут к заключению мирных договоров, которые установят сердечные отношения между народами – и устранят опасность развязывания войны со стороны бывших стран оси?
Ответ: Я надеюсь на это.
4. Вопрос: Каковы в противном случае основные препятствия к установлению таких сердечных взаимоотношений между народами, которые были союзниками в великой войне?
Ответ: Вопрос отпадает в связи с ответом на предыдущий вопрос.
6
Известному политику и главе первого послевоенного правительства Румынии Петру Гроза, заявившему «я очень люблю женщин», Сталин ответил: «А я очень люблю коммунистов». Думается, этот диалог в трех ипостасях – романтичном, ироничном и критичном – не уменьшил любвеобилия румынского деятеля, равно как не ослабил идейной позиции Сталина. Зато увеличил степень доверительности в их взаимоотношениях.
В начале 1947-го советский лидер встретился с лидером румынских коммунистов Г. Георгиу-Дежем, который занимал высокие посты в тогда еще буржуазном правительстве. Документ о встрече гласит:
«Деж говорит, что министерство национальной экономики ведает в Румынии всей промышленностью, а также внутренней и внешней торговлей. Все крупные мероприятия министерства… утверждаются Высшим Экономическим Советом Румынии, которому подчинены все экономические министерства страны, т. е. министерство национальной экономики, финансов, шахт и нефти и т. д… Во главе Высшего Экономического Совета стоит он, Деж.
Тов. Сталин отмечает, что Деж, находясь во главе Высшего Экономического Совета и во главе министерства национальной экономики, «сам себе подчиняется».
7
В воспоминаниях бывшего охранника Сталина А. Т. Рыбина сохранился такой бриллиант. Спустя несколько лет после войны Сталин принимал у себя на Кунцевской даче Первого секретаря ЦК КП Грузии А. И. Мгеладзе. Он потчевал гостя лимонами, которые вырастил сам в теплице:
– Попробуйте, здесь под Москвой выросли!
Между разговорами на разные темы, он снова и снова подчеркивал, угощая гостя собственноручно нарезанными дольками сочного цитруса:
– Попробуйте, хорошие лимоны!
Так продолжалось до тех пор, пока собеседника, уже объевшегося лимонами, не осенило:
– Товарищ Сталин, я обещаю, что через несколько лет Грузия обеспечит страну лимонами, и больше не понадобится ввозить их из-за границы.
