Сталина обвиняют в том, что в результате политических репрессий 1937 года боеспособность Красной Армии резко снизилась. Это утверждение верно лишь частично. Действительно вооруженные силы СССР перед началом Великой Отечественной войны были ослаблены, но это произошло по другой причине – резкого увеличения численности Красной Армии и соответственно дефицита командного состава и специалистов. А большинство уцелевших в ходе «чисток» командиров не обладали всеми необходимыми качествами. В частности, многих из них отличал невысокий уровень дисциплины, а так же нежелание изучать зарубежный военный опыт. Мало кто знает, но перед войной ГРУ подготовило множество изданий в которых подробно освещались различные аспекты боевых действий Вермахта в первые два года Второй мировой войны. Большинство старших офицеров Красной Армии просто проигнорировали эти документы, держа их по 3–4 месяца в своих сейфах [247].
По утверждению историка Александра Исаева резкое широкомасштабное реформирование Красной Армии потребовало: «увеличение числа стрелковых дивизий с 98 до 173, с пропорциональным увеличением числа полков, батальонов, рот и взводов. Часть дивизий расформировывали, переформировывали и сформировали заново.
Но разница между 98 стрелковыми дивизиями августа 1939 года и 198 стрелковыми дивизиями июня 1941 года составляла 100 соединений. То есть только в рамках этих 100 дополнительных дивизий заново сформировали 300 стрелковых полков и 200 артиллерийских полков. Всем им нужны были командиры. Помимо стрелковых соединений формировались новые танковые дивизии, полки. Росло число корпусных управлений и одновременно – число корпусных артиллерийских полков. Те же процессы шли в авиации, формировались новые авиаполки, авиадивизии.
Если РККА в 1936 году по штату требовалось 58 582 лейтенанта, то в 1941 году их нужно было уже 147 320 человек. Если даже пойти на массовое присвоение звания «младший лейтенант» после сдачи несложного экзамена, то таковых «абитуриентов» в 1941 году требовалось 95 797 человек. В 1936 году по штату нужен был 5501 майор, а в 1941 году – уже 20 430.
С 1936 года до июня 1941 года офицерский корпус вырос более чем втрое. Цифры числа репрессированных командиров просто тонут в этой массе новых должностей, порожденных быстрым ростом армии перед лицом неизбежной войны» [248].
Еще «особенность» командного состава Красной Армии в середине тридцатых годов – часть офицеров, напишем так, были настроены не совсем лояльно по отношению к действующей власти.
«Генштабисты» и «Теплая компания»
Весной 1923 года среди российских эмигрантов начали распространяться слухи о заговоре в Кавказской армии. Москва поспешила развеять эти слухи, официально заявив, что «заговор был, но среди младшего комсостава из донских и кубанских казаков». Через год, в феврале 1924 года, вновь заговорили о заговоре и возможном военном перевороте в Советской России. В качестве лидера военной оппозиции действующей власти чаще всего называли Михаила Тухачевского. Эти разговоры эмигрантов можно было бы оставить без внимания, если бы военные контрразведчики не задержали нескольких высокопоставленных офицеров из ближайшего окружения Михаила Тухачевского, а сам он не стал главным фигурантом оперативного дела Особого отдела Западного фронта под № 218, на обложке которого было написано его название: «Теплая компания».
Задержанного 13 декабря 1922 года первого помощника начальника штаба Западного фронта Н. Варфоломеева, начальника мобилизационного отдела И. Алексеева и некоторых других сотрудников штаба – в утрате этими людьми нескольких секретных документов, за сохранность которых они отвечали.
