«Лев Давидович Бронштейн-Троцкий получил от хозяина гораздо больше, чем просто гостеприимство. Их краткая, но очень интенсивная дружба была одним из важнейших событий в жизни Троцкого».
(З. Земан, В. Шарлау)
Именно в Мюнхене и была сформулирована знаменитая теория.
Собственно, ничего особо нового в ней не было. Еще Маркс и Энгельс призывали «сделать революцию непрерывной до тех пор, пока все более или менее имущие классы не будут отстранены от господства, пока пролетариат не завоюет государственной власти».
Суть в том, что по мысли отцов-основоположников революционный процесс, начавшись в одной стране, продолжится в другой, потом в третьей. То есть капиталистические страны начнут валиться одна за другой, как костяшки домино. Надо только постоянно на них давить.
Однако Парвуса интересовала не столько всемирная победа социализма. Куда больше его волновала идея экономической интеграции европейских государств. Впоследствии Парвус сформулировал идею Соединенных Штатов Европы. Однако, как полагают некоторые авторы, это тоже было не целью, а скорее средством.
«Революция Парвуса была социально-экономической революцией против промышленного капитала Запада и против России в пользу мировых денег, устремившихся к мировому господству. Гитлеровцы называли себя „национал-социалистами“. Хозяев Парвуса можно было бы назвать интернационал-империалистами, хотя и те, и другие силы зла не имеют ничего общего ни с социальной справедливостью, ни с интернационализмом».
(Георгий Элевтеров)
И Россия должна была сыграть в этом деле важную роль.
«Всемирный процесс капиталистического развития ведет к политическим потрясениям в России. Это, в свою очередь, окажет воздействие на политическое развитие всех капиталистических стран. Русская революция потрясет буржуазный мир… А русский пролетариат может сыграть роль авангарда социальной революции».
(А. Парвус)
В этом отличие точки зрения Парвуса-Троцкого от меньшевиков. Последние как раз полагали: в России социалистическая революция долгое время будет невозможна, так как процент рабочих в стране очень мал.
Понимал ли Троцкий глубинную суть идей Парвуса? Возможно, и нет. Его увлекала именно идея перманентной социалистической революции. Россия же представлялась спичкой, которая разожжет. Вот характерный пассаж Льва Давидовича (выделено им. – А. Щ.).
«Без прямой государственной поддержки европейского пролетариата рабочий класс России не сможет удержаться у власти и превратить свое временное господство в длительную социалистическую диктатуру. В этом нельзя сомневаться ни одной минуты. Но с другой стороны, нельзя сомневаться и в том, что социалистическая революция на Западе позволит нам непосредственно и прямо превратить временное господство рабочего класса в социалистическую диктатуру».
Или еще.
«Если российский пролетариат, временно получивши в свои руки власть, не перенесет по собственной инициативе революцию на почву Европы, его вынудит к этому европейская феодально-буржуазная реакция».
Троцкий даже нарисовал примерную схему, как могут развиваться события в случае мирового пожара: «Торжество революции в России означает неизбежно победу революции в Польше. Не трудно себе представить, что революционный режим в десяти польских губерниях русского захвата неизбежно поставит на ноги Галицию и Познань. Правительства Гогенцоллерна и Габсбурга ответят на это тем, что стянут военные силы к польской границе, чтобы затем перешагнуть через нее и раздавить врага в его центре – Варшаве. Ясно, что русская революция не сможет оставить в руках прусско-австрийской солдатчины свой западный авангард. Война с правительствами Вильгельма II и Франца-Иосифа станет при таких условиях законом самосохранения для революционного правительства России. Какое положение займет при этом германский и австрийский пролетариат? Ясно, что он не сможет оставаться спокойным наблюдателем контрреволюционного крестового похода своих национальных армий. Война феодально-буржуазной Германии против революционной России означает неизбежно пролетарскую революцию в Германии. Кому такое утверждение покажется слишком категорическим, тому мы предложим представить себе другое историческое событие, которое более было бы способно толкнуть германских рабочих и германскую реакцию на путь открытого соразмерения сил».
