Сталин и женщины - страница 21

Среди основных потребителей услуг проституток – рабочей молодежи – было очень распространено презрительное отношение к проституткам, буквально как к куску мяса. Проституток часто обманывали, например, таким образом. Покупал проститутку один клиент, приводил на квартиру или куда-то в другое место, где ее ждали 5—10 других парней, и проститутке приходилось обслуживать всех. В малокультурной среде рабочей молодежи это тогда считалось нормальным. Этот же момент подчеркнул на суде общественный обвинитель М. Рафаил: «Но Констатин Кочергин – не простой преступник. Константин Кочергин – философ Чубаровщины, он дает всеобщее философское обоснование делу. Для Константина Кочергина каждая женщина – проститутка, каждый человек – насильник»[54]. Потому-то обвиняемые и стали утверждать, что потерпевшая якобы была проституткой, явно рассчитывая на то, что суд примет во внимание это распространенное отношение к продажным женщинам. Тут они, правда, крепко ошиблись.

Следствие смогло установить и факт нападения, и факт угрозы оружием, и то, что потерпевшая не была проституткой и никогда этим промыслом не занималась, и спланированный характер изнасилования, и то, что это было не первое подобное нападение этой банды хулиганов. Когда эти факты были вскрыты и оформлен приговор суда, осталось лишь зарядить револьвер.

Лиговка в Ленинграде была самым хулиганским районом, и хулиганы кипели и волновались по ходу процесса. После приговора хулиганы совершили несколько нападений на милиционеров, несколько изнасилований, подожгли завод «Кооператор» и склады Октябрьской железной дороги. Милиция ответила на это мобилизацией рабочего актива и созданием комиссий общественного порядка (их было создано 240 по всему Ленинграду, с общей численностью членов в 23 тысячи человек). С этим подкреплением милиция начала повальные облавы во всех хулиганских районах, после которых количество и численность хулиганских банд резко сократились[55].

Из Чубаровского процесса были сделаны выводы. Усилилась борьба с хулиганством, за него ужесточили наказания. Также началась борьба с коллективным, организованным развратом, в котором были и громкие дела вроде дела общества «Кабуки» в Москве, созданного профсоюзными функционерами Союза строителей. Общество, имевшее даже свой устав (вообще для 1920-х годов хулиганство имело организованные формы, существовали многочисленные хулиганские союзы, явно копировавшие советские учреждения), организовывало конспиративные пьянки и оргии. Оно было раскрыто в 1929 году. Позднее в сибирском Увате (тогда входил в Омскую, а теперь в Тюменскую область) в 1935 году было раскрыто аналогичное общество, известное под матерным названием «Бл-ход», в числе создателей которого были агроном районного земельного отдела Кочарин, инспектор районного финансового отдела Захаров, работник ЗАГСа Игловников, агроном Комаров, то есть представители местной советской власти. Организация вовлечения женщин в разврат и заражения их венерическими болезнями и паразитами была на высоте. Кроме устава имелись планы, финансовые сметы, выдавались наряды, существовала письменная отчетность, соцсоревнование и даже объяснительные записки – весь обычный бюрократический инструментарий любого советского органа. Общество это ставило цель вовлечь в сексуальные отношения максимальное количество женщин. На суде обвиняемые пытались представить свои действия как шутку. Однако суд шутки не понял, и члены общества были приговорены к различным срокам, а организаторы получили по 10 лет лишения свободы. В принципе уже то, что общество занималось распространением венерических заболеваний, тянуло на уголовное преследование.

Общим во всех подобных процессах было то, что коллективный и организованный разврат был так или иначе связан с проституцией и, самое главное, презрительным отношением к проститутке, которое распространялось на всех женщин. Мужчины, покупавшие услуги проституток, совершенно не интересовались ее дальнейшей судьбой. Такое же отношение к женщинам стало характерно и для сторонников свободной любви среди мужчин. Надежды Александры Коллонтай на то, что новая половая мораль изменит общество, не сбылись. Напротив, лозунг свободной любви стал все чаще и чаще служить маскировкой для потребительского, пренебрежительного отношения к женщинам со стороны мужчин. Это обстоятельство стало одной из причин остронегативного отношения к лозунгу свободной любви.