Но государственный социализм страдал и от других слабостей. Поскольку теория Маркса была сосредоточена на производстве, то и Сталин быстро расправился с темой распределения. В результате никто не задумывался, как донести продукт до потребителя, пока он (продукт) не сгнил или не устарел. Советское сельское хозяйство было ориентировано на производство злаковых культур, которые удовлетворяли главную потребность — в хлебе, а также кормовых культур для скотоводства. Все усилия были направлены на обеспечение основными пищевыми продуктами, например корнеплодами, которые способны пролежать всю зиму, и мало внимания уделялось всему остальному. Даже мясо считалось роскошью. К тому времени, как советское сельское хозяйство стало восстанавливаться после того урона в поголовье скота, понесенного в ходе властных усилий по коллективизации, и случилось германское вторжение. Единственной белковой пищей, и то доступной не всем, были куры и яйца. Легко критиковать советских правителей, но надо учитывать, что страна находилась еще в стадии развития. Да и немало времени потребовалось советским образовательным учреждениям на то, чтобы выпустить агрономов, способных применять современные научные методы для увеличения сельхозпродукции.
Вероятно, самая большая помеха, с которой столкнулся СССР, было то, что по всем направлениям и по всем отраслям советской экономики все решали партийные органы и партийные иерархи.
Знание марксистской идеологии зачастую уважалось больше, чем практический опыт. Ликвидация старой элиты — состоящей из буржуа, потенциальных контрреволюционеров — создала большую потребность в компетентных и опытных управленцах. В новом и совершенном обществе, которое должно было быть построено, марксистская доктрина стояла превыше прагматизма. Ни один из исходных членов Политбюро не был избран туда за заслуги и опыт в какой-то определенной области деятельности. Более того, руководящие посты всегда резервировались для членов партии, которые далеко не всегда оказывались компетентными. Помимо этих проблем, труднопреодолимых, была еще и базовая философия социализма, которая сосредоточивалась на эффективности труда и в то же время полной занятости. Для последователей марксизма здесь не было никакого противоречия. Они были убеждены, что, устранив прибыль как мотив, они разрешили коренное противоречие капитализма и это обеспечит всем изобилие. Их убежденность в правильном пути развития экономики позволяла им списывать все ошибки и неэффективность на «пережитки тяжелой истории» (иногда это называли «родимыми пятнами капитализма»). Был один элемент, имеющийся у советского народа в огромном избытке, — энтузиазм. Они собирались повести весь мир туда, где властвует экономическая справедливость. В отличие от капитализма, где рабочий был всего лишь песчинкой, которого можно было уволить с работы без всякой причины, поскольку прибыль была важнее, чем достоинство рабочего и нужды общества, при социализме всякий работающий человек трудился на благо создания нового общества, где все ресурсы будут распределяться справедливо и никакой класс не будет превыше другого. Точкой отсчета служила не успешность человека, как при капитализме; в советском обществе успех неразрывно связывался с принесением пользы всем гражданам.
Этот энтузиазм был заразительным и постоянно накачивался публичными пропагандистскими кампаниями государства. В 1930-е годы документальные ленты показывали длинные очереди за бесплатным супом в Соединенных Штатах; людей, стоящих на перекрестках и продающих с рук яблоки; грустных бродяг, сидящих на ящиках вокруг импровизированного костерка; и еще очень часто — линчевание негров. Была масса доказательств тому, что капитализм — это провалившаяся система, в последних попытках выживания. Не менее важно, что советские рабочие поощрялись, если перевыполняли план, например, в угольных шахтах. Они не только получали повышенное обеспечение в те же 1930-е годы, — нет, их награждали орденами, а это было весьма почетно в полуграмотной стране, населенной в основном малоразвитыми крестьянами.
