Дальнейшим следствием данных событий стал очередной виток грызни всех против всех. В битве из шести принявших участие баронов двое успешно сложили головы, а у одного из них не было законных наследников. Плюс четыре замка остались без хозяина – вернее три, замок Тайз хозяина уже приобрел. А еще смерти баронов Ваффел и Крастер, о которых еще далеко не всем стало известно. Окрестные владетели, глядя на все это дело принялись усилено вооружаться: кто-то хотел удержать свое, а кто-то, кто поамбициознее, а может просто – поглупее, прихватить чего плохо лежит.
Как обычно в таких случаях взлетели цены на наемников и оружие. По окрестным селам побежали вербовочные команды, предлагая молодым крестьянским парням сменить орало на меч, а тяжелую и монотонную работу на земле на веселую и полную приключений стезю профессионального военного. Она, конечно, может быть которой, но тут уж как сказал известный персонаж: «У каждого свои недостатки».
До конца месяца барон провалялся в постели. Его всю дорогу мутило – явные последствия хорошего сотрясения – плюс плохо слушалась левая рука, благо перелом оказался простой, без смещения и зажил достаточно быстро и без глобальных последствий. Последствия же были крупными буквами написаны на лице – грубый двойной шрам пересекал правую бровь и правую же скулу.
Неожиданно заботливо к раненному мужу отнеслась Мариетта. Она проводила у его постели почти все свободное время, меняла компрессы, помогала в бытовых мелочах, читала капитану местную художественную литературу. Что сказать – видимо жанр любовных романов для женщин не универсален не только во времени, и в пространстве. За время вынужденного отпуска супруги много разговаривали и чуть-чуть сблизились.
«Ну вот, две полоски – теперь я бурундук», - мысленно хохмил Серов, разглядывая себя в листе отполированного металла, - «хорошо, что не три – лучше быть бурундуком, чем адидасом». На самом деле ничего смешного в этом деле не было – раны по началу начали воспаляться и только ударный курс антибиотиков привел лицо капитана в норму. Относительную конечно: красавцем его теперь назвать было сложно.
На седьмой день пришел в себя Ариен, чему все были очень рады. Выглядел маг, откровенно говоря, паршиво - осунулся, кожа посерела, а над висками появились белые вкрапления седины.
- Ты как? - К другу барон пришкандыбал, с подвязанной рукой и опираясь на трость – его еще иногда мутило, и тогда лишняя точка опоры становилась не лишней.
- Паршиво, - вымученно улыбнулся маг, - а ты, как я посмотрю не красавец.
- И не говори, - покачал маг головой, - досталось нам всем знатно. Но я хотел именно тебя спросить. Я-то понятно – рожа зарастёт, кость тоже… А ты как? Жить будешь? Ничего необратимого не произошло?
- Вроде нет, - в голосе мага при этом совершенно не чувствовалось уверенности, - я пока еще не в состоянии прогнать по каналам энергию, чтобы понять степень повреждений, но на первый взгляд ничего серьезного.
- Хорошо, а то я очень за тебя переживал. Говорят, ты знатно прижарил тварей, так что они бежали дальше, чем видели.
- Да я прилично выложился. Был на грани. Но знаешь, а тогда во всю использовал расчёты, основанные на твоей математике. Если бы не твои знания, вероятнее всего я бы выгорел. Ну или просто не смог бы сотворить что-то похожее, что вероятно привело в итоге к тому же результату. Так что можно сказать, что я второй раз должен тебе жизнь.
- Да брось, - капитан от такого даже поморщился. – Какой долг, если это я нас всех сначала завел в самую глубокую задницу, а потом ты нас всех спас: перни говорят, что без твоего удара, они бы не выдержали. Так что скорее наоборот – это я тебе должен.
- Ладно, будем считать, что по этому случаю в расчёте, - маг вымученно улыбнулся, все же он был еще очень слаб, и капитан заторопился на выход.
- Хорошо, ты тогда отдыхай, набирайся сил, еще дел по горло. Необходимость тестирования и обучения людей с тебя никто не снимал.
Весна меж тем уже во всю вступила в свои права. Дни стали заметно длиннее, а ночи короче и теплее. Солнце все сильнее прогревало землю, деревья окончательно оделись зеленые наряды, а воздухе висел по-весеннему легкий аромат цветов.
