— И что? Нетерпеливо спросил Чэн, явно теряя терпение.
— Юсеф остановил Аиста на выходе и назвал его прежнее имя и звание. Естественно, Аист не отреагировал, сказал, что опознались и пошёл по своим делам.
— Чёрт. Чистая случайность. Буркнул Ян Чжи. Как такое могло быть, после всех хирургических вмешательств. Пять операций, гарантии специалистов по пластической хирургии. и какой то уйгурский учёный клоп опознаёт нашего человека.
— Нет товарищ Чжи. Это говорит о том, что нельзя, привлекать сотрудников вашего ведомства, к операциям стратегической разведки. Юаньчао сверкнул глазами.
Повисла неловкая, тяжёлая, словно нож гильотины, пауза. Генералы спрятали глаза.
— Товарищ Цзян. Неужели в "Гуаньбу" не нашлось агента уровня Аиста?
— Нет. К сожалению исламский фактор — это относительно новое дело для внешней разведки. Тем более для тайной операции такого масштаба. Основная масса оперативников со знанием исламского вопроса сосредоточены у генерала Чжи. По крайней мере — тогда. И действительно- Аист, это лучший из лучших.
Генералы были правы. Чэн — это знал. Значит часть ответственности, за срыв "Трех всадников" будет лежать на нём. Отвертеться — не удастся. В лучшем случае — выгонят на пенсию или послом в Непал или Гондурас. А в худшем- инфаркт и пышные похороны. Слишком большие деньги потрачены, слишком многое поставлено на карту. Председатель Лю Хайбинь — такого провала не простит. Ни ему, ни его команде.
Об операции "Три всадника" среди миллионов китайских чиновников, знало только четыре человека. Председатель КНР и первый человек Китая — Лю Хайбинь и люди, сидящие сейчас за столом напротив друг друга. Уровень секретности был таков, что Цзян и Чжи обращались к Чэну напрямую, через головы своих непосредственных начальников, министров общественной и государственной безопасности. При успехе операции — Китай должен утвердится, в роли единственной мировой сверхдержавы. А конкуренты — погрязнуть в бесконечной войне или сгинуть в безвестности. Тем более, ситуация внутри "красного дракона" с каждым днём, все более и более осложнялась. Перегретая экономика "всемирной фабрики по пошиву трусов" стала выдыхаться. Безработица — росла ужасающими темпами как и обнищание населения. Пока, государственным и партийным органам — удавалась держать ситуацию под контролем, но прогнозы, увы, были тревожными. Через год, кризис должен был сорваться в штопор. Тогда Китай с многомиллионными ордами безработных, голодных и на всё готовых людей- становился на грань распада и гражданской войны. Операция "Три всадника" — могла спасти страну и обеспечить её уверенное развитие. Новые заказы для промышленности, новые рынки сбыта.
— Что делал Юсеф после встречи с Аистом?
— Засел в ресторане со своими друзьями, учёными-религиоведами. Господами Виалли и Городниковым.
— Русский и итальянец?
— Так точно. Оба весьма известные специалисты по исламу. Авторы книг и научных монографий. С Юсефом — общаются давно, ещё до депортации последнего.
— Вот тварь! Не выдержал Чжи. Надо было тогда его не выпускать из Урумчи. Или устроить несчастный случай!
Чэн неожиданно хлопнул ладонью по столу.
— Прекратить. Что Юсефа — депортировали, на это было решение ЦК. Оно не обсуждается. Тогда было такое время, что нескольких особенно крикливых и безобидных уйгуров и тибетцев — выгнали из страны на радость либеральным американским СМИ. Надо решать- что делать с Юсефом. Сейчас же.
— Ликвидация. Немедленная. Мгновенно ответил Цзян и Чжи утвердительно кивнул головой. Вполне можно сработать под несчастный случай.
— Предположим. А что делать с его собеседниками?
— Поступить так же. Надо рубить концы. Мгновенно. Есть шанс не допустить утечки информации, если решим всё быстро.
Чэн Юаньчао, посмотрел на генералов и покосившись на часы, тихо сказал.
— Действуйте. Быстро и осторожно. Под вашу личную ответственность. Если утечка состоялась- нужно срочно запускать операцию. Главное — не опоздать.
