На её счёте в швейцарском банке уже лежит пять тысяч английских фунтов. Не много. Но это только аванс. Когда всё будет сделано, к ним добавится ещё сто тысяч. Сто тысяч фунтов — свободных и независимых денег, на которые она снимет, или даже купит, целую мастерскую, где-нибудь в предместьях Лондона. И творить! Но деньги это неглавное. Главное то, что уже через три — четыре дня она будет жить в свободном мире! Её добрые друзья помогли ей достать путёвку в Польшу, где в порту города Гданьск её тайно посадят на океанический лайнер, и увезут в сказочное Британское королевство!
И это будет уже через неделю. Нужно только сделать последний шаг. Главное, не испугаться. Всё должно быть просто и естественно. Ещё немного, и она станет свободным человеком!
Первомайская Москва радовалась! На, почти по летнему, тёплом ветру, хлёстко хлопали полотнища праздничных знамён. Из динамиков неслась музыка. Улыбались прохожие, поздравляя друг друга. Кругом цветы, воздушные шарики, флажки…
Шустрые воробьи, правильно поняв ситуацию в городе, нахально прыгали вокруг сидящих на лавочках людей, выпрашивая праздничные крошки от пирожных, коржиков, булочек, и прочей выпечки. Разумеется им не отказывали.
Как бы сказали в старину, душа Антона подпевала весне.
— Здравствуй, страна героев, Страна мечтателей, страна учёных!
Жаль, но этот праздник Антона не касался. Так уж вышло, что именно ему заступать на дежурство. Причём во вторую половину, что особенно не приятно.
Он свернул с проспекта в переулок, который выводил в не большой проходной скверик. Там тоже чувствовался праздник. Молодые мамашки греясь в тёплых солнечных лучах, о чём-то оживлённо беседовали. Их дети гугукали и сучили ножками в колясках. Чуть поодаль, по большому информационному экрану, шёл репортаж о покорителях Марса. Строители к Первомаю закончили монтаж четвёртого купола станции Комсомольск-на-Марсе. Да плюс к тому же досрочно сдали второй уровень оранжереи. Комиссия уже приняла новостройки, отметив высокий уровень строителей.
Антон, не задерживаясь у экрана, быстренько проскочил сквер и вышел на улицу Жукова.
Там имел место быть не большой концерт. Пять работяг, видимо уже поддав немножко, старательно выводили старинную песню, которую по праздникам пели ещё их деды:
— Ну ка, товарищи, грянем застольную.
Выше стаканы с вином!
Выпьем за рооодину нашу привольную, Выпьем, и снова нальём!
Они так старались, что один аж зажмурился от напряжения.
Послушать импровизированный хор собралось довольно много народу. Некоторые подпевали.
Чуть поодаль, как бы случайно, прогуливался постовой милиционер. Но в происходящее не вмешивался. Пусть работяги отдыхают. Заслужили.
По случаю праздника, по всей стране был выходной. Естественно, в здании архива находилась только старушка — вахтёрша. Въедливая такая, совдеповская старушенция. Всё-то ей надо знать. Во всё-то она нос свой суёт.
Разумеется проскочить незаметно мимо неё Вере не удалось.
— Верочка, деточка. Это ты?
— Я, Ирина Григорьевна.
— А что ж ты пришла? Сегодня же выходной. Праздник!
Вера обречённо остановилась возле конторки. Причину своего визита она заранее придумала. И ответы отрепетировала. Но, одно дело перед зеркалом. Другое дело когда тебя буравят хитрые старушечьи глазёнки, стараясь добраться до самых потаённых уголков твоей души.
— Да вот… — Замялась Вера, — Забыла вчера кое что. Дома хватилась, да назад бежать уже поздно. А сейчас вот демонстрация закончилась, дай, думаю, заскочу.
— Так ты с демонстрации!? Ох, я в молодости, любила с подружками демонстрации и парады! Я бы и сейчас пошла бы, да нельзя. Служба!
— Ирина Григорьевна, пойду я. Мне быстренько забрать и назад. А то с девчонками посидеть у меня хотим, а ещё приготовить надо.
— И в правду. Беги, милая, что ты со мной время тратишь…
Пользуясь моментом Вера быстренько повернулась и скорым шагом пошла к лестнице.
— Верочка, постой ка! — Раздалось тот час за спиной.
Вера, холодей от страха, застыла как соляной столб. Неужели бабка что-то почуяла?
— Верочка, ты ж ключ от кабинета взять забыла.
По спине девушки пробежали холодные мурашки. Чуть не попалась!
