Грегор. Он и застрелился.
Витек. Но не из-за тяжбы, а из-за долгов. Когда живешь так… в расчете на наследство…
Грегор. (удрученный, садится). Замолчите, пожалуйста.
Витек. Да, у вас нервы слабы для великого процесса. А ведь какой великолепный материал! (Поднимается по стремянке, достает дело Грегора.) Взгляните па эти бумаги, господин Грегор. Тысяча восемьсот двадцать седьмой год. Самый старый документ в нашей конторе. Уникум, сударь! В музей, да и только. Что за почерк на бумагах тысяча восемьсот сорокового года! Боже, этот писарь был мастер своего дела. Посмотрите только на почерк. Душа радуется!
Грегор. Вы сумасброд.
Витек. (почтительно укладывая папку). Ох, господи Иисусе. Может, Верховный суд ещё отложит дело?
Криста. (тихонько приоткрыв дверь). Папа, ты не идешь домой?
Витек. Погоди, скоро пойду, скоро. Вот только вернется шеф.
Грегор. (встает). Это ваша дочь?
Витек. Да. Ступай, ступай, Криста. Подожди в коридоре.
Грегор. Боже упаси, зачем же, мадемуазель? Может быть, я не помешаю. Вы из школы?
Криста. С репетиции.
Витек. Моя дочь поет в театре. Ну, ступай, ступай. Нечего тебе тут делать.
Криста. Ах, папа, эта Марти… ну просто изумительна!
Грегор. Кто, мадемуазель?
Криста. Ну, Марти, Эмилия Марти.
Грегор. А кто она такая?
Криста. Неужели вы не знаете? Величайшая певица в мире! Сегодня вечером она выступает. А утром с нами репетировала. Папа!
Витек. Ну, что?
Криста. Папа, я… я… брошу театр! Не буду больше петь! Ни за что! Ни за что! (Всхлипывает и отворачивается.) Витек. (подбегает к ней). Кто тебя обидел, Криста?
Криста. Потому что… я… ничего не умею! Папа, эта Марти… Я… Если бы ты слышал… Нет, никогда больше не буду петь!
Витек. Вот те на! А у девчонки есть голос. Перестань, глупая! Успокойся.
Грегор. Кто знает, мадемуазель, может быть, эта знаменитая Марти ещё позавидует вам.
Криста. Мне?
Грегор. Вашей молодости.
Витек. Вот, вот. Видишь, Криста! Это господин Грегор! Погоди, когда будешь в ее возрасте… Сколько ей, этой Марти?
Криста. Не знаю. Никто… не знает. Лет тридцать.
Витек. Вот видишь, девочка, — тридцать. Уже но первой молодости.
Криста. А какая красавица! Боже, какая, красавица!
Витек. Так ведь тридцать лет. Это уже порядочно. Погоди, когда тебе стукнет…
Грегор. Сегодня вечером я пойду в театр, мадемуазель. Смотреть… Только не Марти, а вас.
Криста. Надо быть ослом, чтобы не смотреть на Марти. И слепым к тому же.
Грегор. Благодарю. С меня довольно.
Витек. О, язычок у нее острый.
Криста. Зачем говорить о Марти, не увидев ее. По ней все с ума сходят. Bce!
Входит Коленатый.
Коленатый. Кого я вижу! Кристинка! Здравствуй, здравствуй. Ага, и господин клиент здесь. Как себя чувствуете?
Грегор. Чем кончилось? Что решил суд?
Коленатый. Пока решения нет. Коллегия Верховного суда как раз удалилась…
Грегор. …на совещание?
Коленатый. Нет, на обед.
Грегор. А решение?
Коленатый. После обеда, мой друг. Главное — тор-пение. Вы уже обедали?
Витек. Ах, господи, господи!
Коленатый. В чем дело?
Витек. Жалко такого замечательного процесса.
Грегор. (садится). Опять ждать. Это ужасно!
Криста. (oтцу). Ну пойдем, папа.
Коленатый. Как поживаешь, Кристинка? Я очень рад тебя видеть.
Грегор. Доктор Коленатый, скажите откровенно, какие у нас шансы?
Коленатый. Тру-ля-ля!
Грегор. Плохо?
Коленатый. Скажите, мой друг, я вас когда-нибудь обнадеживал?
Грегор. Зачем же тогда… зачем?
Коленатый. Зачем я веду ваше дело? Только потому, друг мой, что я унаследовал его от отца. Вас, Витека и вон то бюро. Что вы хотите? Дело Грегора передается по наследству, как болезнь. А вам оно все равно ничего не стоит: я ведь не беру с вас гонорара.
Грегор. Получите все сполна, как только я выиграю.
Коленатый. Признаться, я мало на это рассчитываю.
Грегор. Значит, вы полагаете…
Коленатый. Если хотите знать, — да.
Грегор. …что, мы проиграем?
Коленатый. Разумеется.
Грегор. (упавшим голосом). Хорошо.
Коленатый. Но стреляться ещё погодите.
Криста. Папа, он хочет застрелиться?
Грегор. (овладевая собой). Нет, что вы, мадемуазель. Мы же условились, что вечером я приду в театр — смотреть вас.
Криста. Нет, не меня.
Звонок у входа.
Витек. Кто ещё там? Скажу, что вас нет. (Идет.) К черту, к черту. (Вышел.) Коленатый. Господи, как ты выросла, Кристинка. Скоро женщиной станешь.
