Поначалу Стамбул, особенно если осматривать его из окна туристского автобуса, вообще производит впечатление города мечетей. Копьевидные минареты и купола примерно 500 мечетей — первое, что бросается в глаза. Мечеть обычно называли по имени султана, который приказывал ее строить или памяти которого она посвящалась. Таковы мечети Мехмета Фатиха, Баязи-та, Селима Явуза (Грозного), Сулеймана Кануни. Все это величественные сооружения, послужившие образцами для культового зодчества в различных концах бывшей Османской империи — от Балканского полуострова до Арабского Востока (в частности, для текке Сулейманийе в Дамаске и мечети Мухаммеда Али в Каире). В то же время сами они строились по образцу храма Айя София.
Храм, выстроенный в VI в. по приказу византийского императора Юстиниана, был самой большой церковью христианского (позднее православного) мира, а в XV в. стал мусульманской мечетью. В 1935 г. по указанию Ататюрка храм был превращен в музей и стал одной из интересных достопримечательностей Стамбула. Это массивное, с мощными контрфорсами и шлемовидными куполами, пожелтевшее от времени здание высотой около 56 м. Четыре минарета, пристроенные позже, выглядят несколько искусственно и расположены дальше от основного здания, нежели минареты прочих мечетей. Внутри собор выложен цветным мрамором, украшен богатым орнаментом и двумя рядами стройных колонн коринфского стиля. Главным образом на верхних галереях сохранились старинные византийские фрески и мозаичные портреты, большинство которых обнаружено и реставрировано уже после превращения храма в музей. Интерьер храма украшают и произведения турецких мастеров; михраб (обращенное к Мекке искусно вырезанное углубление в стене), мимбар (кафедра проповедника), максура (окруженное резной решеткой особое возвышение для султана), выполненные в середине прошлого века каллиграфом Казаскером Мустафой Иззетом огромные диски с золотым тиснением арабской вязью имен Аллаха, пророка Мухаммеда, его внуков Хасана и Хусейна, а также первых («праведных»! халифов: Абу Бекра. Омара. Османа и Али. Эти диски сразу же бросаются в глаза при входе внутрь храма.
О красоте и величии храма можно говорить без конца. Этому высшему достижению византийской архитектуры посвящено немало страниц в мировой художественной и специальной литературе. Но сегодня при его даже беглом осмотре больше всего поражает, как он вообще уцелел при столь бурной и богатой трагическими поворотами истории города, как сумел не только сохранить свои первоначальные достоинства, но и включиться в совершенно иную жизнь, иную систему ценностей, присущих другой цивилизации и другому мировоззрению. Храм-музей сегодня как бы символизирует и иллюстрирует комплексность и неоднородность культурно-исторических традиций Стамбула.
О многообразии этих традиций, хозяйственных, дипломатических и прочих связей, в том числе в области искусства, свидетельствует и расположенный рядом с храмом-музеем Айя София дворец-музей Топкапы. Это бывшая (до 1839 г.) резиденция султанов и довольно яркий памятник турецкого зодчества и его трансформаций на протяжении почти четырех веков: выстроенный в 1464–1478 гг, дворец впоследствии (вплоть до 1817 г.) постоянно расширялся, достраивался и перестраивался. Византийские, турецкие, арабские, персидские и прочие мотивы вносились в архитектуру Топкапы несколько стихийно, в зависимости от воли султанов и, как правило, в связи со знаменательными событиями их царствований. Вследствие этого дворец представляет собой довольно хаотичное нагромождение строительных форм разных эпох, происхождения и ценности. Здесь султаны объявляли войну и мир, принимали послов, назначали и смещали визирей, судили и казнили непокорных.
Теперь здесь оружейная палата и несколько больших экспозиций, фактически самостоятельных музеев. Через просторный, со свежей травой и стройными чинарами внутренний двор, проходим направо, в бывшие султанские кухни, где ныне разместилась выставка китайского. японского и европейского фарфора, а также турецкой посуды из меди и стекла. Посуды много: только свыше 10 тыс. предметов — ваз, тарелок, чашек и др. — из китайского фарфора (да изделий из японского или саксонского, пожалуй, не меньше). Ведь в обычные дни в султанской кухне готовили на 5 тыс. человек, а в праздники — на 15 тыс. Проходя под тенистой аркадой в другие залы дворца, осматриваем оружие (особенно запоминаются богато украшенные кинжалы и сабли) и различные драгоценности из султанской казны (в Османской империи наряду с государственной была личная казна султана, которая в отличие от первой никогда не пустовала), личные одеяния и украшения султанов, их троны. Об одном из них, золоченом, с изумрудами и жемчугами по красной эмали, ходила легенда, что он был захвачен султаном Селимом Явузом у персидского шаха Исмаила. Последние же исследования, по словам хранителя музея Кемаля Чыга, доказали, что этот трон был захвачен в Индии персидским шахом Надиром у делийских султанов Тимуридов и в 1746 г. подарен турецкому султану Махмуду I (Надир-шах, будучи тюркского происхождения, желал прекращения вечных турецко-персидских войн).
