– Она была не такая уж плохая.– По врожденной порядочности Эрнольв попытался защитить покойную жену.
– Ну, да.– Вигмар кивнул.– Она была не злая, только не умела думать ни о ком, кроме себя. Даже тролли знают, что так нельзя.
– Но это не причина, чтобы ее убивать,– тихо и упрямо сказал Эрнольв, не отводя долгого прощального взгляда.
– В этом ты прав,– неохотно признался Вигмар. Он испытывал некое чувство вины за эту смерть. Пусть он ничего не знал, но в душе квитт считал себя отвечающим за все, происходящее сейчас на берегах Золотого озера. Ведь это он поднял троллей на борьбу с пришельцами.– И все же она не из тех жен, по которым стоит проливать слезы,– уверенно закончил он.– Другую найдешь, получше.
– Да я уже нашел,– отозвался Эрнольв. Он был благодарен Вигмару, который навел на мысль о Свангерде – на душе сразу стало легче.
Вдвоем они шли через промозглый лес, где уж клубились по уголкам скорые зимние сумерки. Этот день казался неизмеримо длинным, но они и не заметили, как он прошел.
– Что ты думаешь дальше делать?– спросил Эрнольв. Ему было неуютно от мысли, что отныне он ничего не будет знать о Вигмаре.
– Останусь здесь,– спокойно, как о твердо решенном деле, сказал тот.– Я уже навоевался, хватит с меня. Знаешь, что мне сказали здешние тролли? Заявили, что не могут вечно защищать Медный Лес одни – им нужен человек. Для такого дела требуется объединить силы земли и неба, а на это способен только человек. Притом именно я. И мне это подходит. У меня тут есть дом, верные люди, жена – чего еще надо? А если Вальгаут Кукушка приедет – построю себе другой дом. Места тут хватает. И я знаю немало людей, которые в любом случае пойдут со мной. А ты куда собираешься?
– Сначала домой, в Аскефьорд,– уверенно ответил Эрнольв. Ему слишком долго мешали отправиться туда, где жило его сердце, но одних препятствий теперь не существовало, а с другими он больше не собирался считаться.– Пусть Хродмар сын Кари говорит чего хочет, но сначала я поеду домой. У меня там родители и… вдова моего брата. Она будет моей женой.
– А потом? Опять воевать?
Эрнольв пожал плечами:
– У меня нет другого пути. Судьба моего племени – моя судьба, даже если мне и думается иногда, что оно завернуло не в ту сторону. Со временем выяснится, кто прав, а кто нет. Главное – чтобы совесть была чиста. А моя совесть… Понимаешь, меня не бывает отдельно от всех фьяллей.
Вигмар кивнул. Он думал о себе не так, но понимал побратима.
Они вышли к берегу озера. Ветер гнал по поверхности серой воды мелкие сердитые волны.
– Вот, видишь?– Вигмар показал узкую тропинку, убегавшую вдоль берега на север.– Дойдешь до вашей стоянки и жди там своих. Мои тролли рассказали,– Вигмар усмехнулся, вспоминая путанно-горделивый рассказ Стампы, Трампы и их пучеглазого братца Спэрры,– они один ваш отряд засыпали снегом, другой закружили в лесу, третий чуть не перетопили в ручье… Представляешь, ручей на вид по колено, а хоть ныряй – дна не достанешь. А сейчас ведь не Середина Лета, чтобы тянуло купаться!
Но Эрнольву не было смешно, и Вигмар закончил:
– Короче, кое-кто живой еще подойдет. Ты не один остался. Но мой тебе совет,– квитт положил руку на плечо Эрнольву и заглянул в глаз,– скажи своему конунгу, чтобы искал других дорог. Этой тропинки, по которой ты уйдешь, завтра уже не будет. Сейчас ведь – Середина Зимы, тролли в самой силе. Старуха Блоса сплела такие заклятья, что все здешние тропинки и дорожки смотаются в клубок, а клубок старуха спрячет у себя. Так что… прощай.
Эрнольв кивнул, шагнул по тропинке, потом обернулся.
– Мы, может, больше не увидимся,– с трудом подбирая слова, выговорил он. Вдруг вспомнилось, каким даром красноречия раньше одаривал его рунный полумесяц… вернее, Вигмар. Больше этому не бывать, поскольку оба полумесяца теперь висят на шее у Эрнольва.– Но я…
– Но мы все равно друг друга не забудем!– убежденно подхватил Вигмар, поняв, что хочет сказать побратим.– Глупо все получилось. С этой войной. Не мы с тобой ее придумали, но деваться некуда. Если бы мы встретились по-другому… если бы я мог выбирать побратима, я выбрал бы тебя.
