Я понял, что когда Келвин пришел домой и прочел эту записку, он поднялся в спальню, где с ним случилось серьезное нервное потрясение, а затем поехал ко мне, пребывая в полной уверенности, что он убил Хелен.
Позже я допросил горничную, вернувшуюся домой вечером. Я привел ее в спальню Хелен и попросил просмотреть одежду и вещи моей сестры. И последние мои сомнения исчезли. Хелен забрала с собой чемодан и саквояж, предварительно уложив в них часть своей одежды. На всякий случай я все же осмотрел дом, но не нашел ничего необычного, ничего, что свидетельствовало бы о происшедшем здесь, по словам вашего отца.
На следующее утро мне с большим трудом удалось убедить Келвина в том, что он опять стал жертвой галлюцинации; в конце концов он мне поверил и согласился лечь в клинику.
Через неделю, как я вам уже говорил, пришло письмо от Хелен. Оно было послано из Биаррица, но она написала, что уезжает в Испанию. Она просила меня передать Келвину, что разводиться не хочет, но ему лучше как можно скорее забыть о ней.
Я показал ему письмо. Он ничего не сказал. Потом он дал телеграмму родственникам своей первой жены в Новую Зеландию с просьбой взять к себе его маленькую дочку, затем привел в порядок свои дела и лег в частную психиатрическую клинику, согласившись пройти курс лечения. Поставить его на ноги, однако, не удалось, и через два года он умер. Я могу дать вам адрес этой лечебницы. Она находится в Норфолке. Нынешний ее директор тогда работал врачом, и он наверняка сможет подробно рассказать вам о болезни вашего отца.
— Вы, по-моему, говорили еще об одном письме Хелен? — спросила Гвенда.
— Да-да, я получил его примерно через полгода после первого. Оно пришло из Флоренции. Хелен давала в нем адрес почтового отделения, куда ей следовало писать до востребования на имя мисс Кеннеди, и писала, что отказывать Келвину в разводе было, как она поняла, несправедливо, даже если сама она разводиться не хочет. Она просила меня сообщить ей, если у него возникнет подобное желание, — тогда она пошлет ему все необходимые документы. Я показал письмо Келвину, но он сказал, что тоже не хочет разводиться. Я поставил Хелен в известность о принятом им решении. С тех пор я больше не получал от нее никаких известий. Я не знаю, где она сейчас находится, и даже не представляю, жива она или умерла. Поэтому ваше объявление и привлекло мое внимание. Я надеялся, что вы сможете мне что-то сообщить о ней. — Он помолчал и мягко добавил:
— Все это очень печально, Гвенни, но вы должны знать правду. Остается лишь сожалеть о том, что вы не оставили все как было…
Глава 9
Неизвестный фактор?
I
Когда, проводив доктора Кеннеди до машины, Джайлз вернулся в гостиную, Гвенда сидела там же, где он оставил ее. На ее щеках выступили красные пятна, глаза лихорадочно блестели. Она обратилась к нему срывающимся голосом:
— Как это говорится в поговорке? И так и эдак, смерть или безумие? Так оно и есть: смерть или безумие.
— Гвенда, дорогая моя…
Джайлз подошел к жене, обнял ее и почувствовал, как она дрожит.
— И зачем нам понадобилось ворошить прошлое? Зачем? Ее задушил мой собственный отец. И голос, который я слышала, принадлежит ему. Нет ничего удивительного в том, что я все вспомнила и так испугалась. Мой собственный отец!
— Подожди, Гвенда, подожди. Мы ведь не знаем точно…
— Конечно, знаем! Он же сказал доктору Кеннеди, что задушил свою жену, разве нет?
— Но доктор убежден, что это не так…
— Потому что он не нашел трупа. А труп был. Я его видела.
— Ты его видела в холле, не в спальне.
— Какая разница?
— А разве это не странно? Зачем твоему отцу было говорить, что он задушил свою жену в спальне, если на самом деле он задушил ее в холле?
— Не знаю. Это не имеет значения.
— Я придерживаюсь другого мнения. Подумай хорошенько, дорогая. В этой истории очень много странного. Допустим, твой отец действительно задушил Хелен. В холле. Что было дальше?
— Он поехал к доктору Кеннеди.
— И рассказал ему, что задушил свою жену в спальне. Они приехали в этот дом, но никакого трупа не нашли. В спальне его тоже не было. Послушай, без трупа убийства не бывает. Так куда же твой отец его дел?
