Как раз в тот момент, когда она посчитала, что преодолела все потенциальные проблемы, связанные с фиктивными встречами, сама же все испортила. Ей следовало бы сохранить все на уровне первоначального сценария и не сближаться с ним. Зря призналась в кафе, что ее влечет к нему. Он нравится ей, она нравится ему. Что помешало тому, чтобы их рассчитанные на публику отношения стали более личными?
Девственная плева, вот что.
Выражение лица Джулиана, когда она все рассказала, потрясло ее. Вот только сейчас он смотрел на нее глазами, затуманенными желанием. В тот момент она не сомневалась, что он искренне хотел ее. Даже низкая самооценка не помешала этой убежденности. Но желание в мгновение ока сменилось паникой. Едва слова слетели с губ, она поняла свою ошибку.
Джулиан хотел непритязательного, ни к чему не обязывающего секса. Страстного, но одноразового. Дефлорация какой-то тридцатилетней девственницы, скорее всего, в его планы не входила. Она обвинила его в попытке сбежать, но в тот момент хотела того же куда более отчаянно, чем он. Ей нужно много времени, чтобы приехать домой, лечь в постель и истязать себя.
К счастью, сегодняшний день был посвящен приготовлениям к свадьбе. Почти весь день Гретхен посвятила приведению в порядок часовни перед репетицией церемонии бракосочетания. Это занимало ее мысли настолько, чтобы не думать о постыдном инциденте. Когда они с Джулианом снова увиделись, времени поговорить почти не было. Сначала была репетиция, и он находился на возвышении вместе с Марри и Келли. У них не было и двух секунд наедине, не говоря уже о каких-то беседах.
Она отчасти даже радовалась. Не хотелось анализировать прошлый вечер с ним. Просто нужно пережить следующие два дня, а потом отрешиться от прошлого и идти дальше. Но это трудно, потому что он все время дотрагивался до нее. Держал руку, прижимал к себе, шептал что-то на ухо. Хотелось бы, чтобы он относился к ней более холодно.
Официант поставил перед ней горячую порционную формочку с персиковым пирогом и таявшим на нем шариком ванильного мороженого. Выглядело все просто восхитительно, и мысли о вкусном угощении оказалось достаточно, чтобы пробудить Гретхен от мрачных мыслей. Ей нужно разыгрывать счастливую подружку Джулиана, невзирая на то, что происходит между ними.
– Выглядит прекрасно, – вздохнул Джулиан, изучая десерт. – Даже чересчур роскошно.
– А тебе не подали десерт? – спросила она, зная ответ, но пытаясь поддерживать вежливую беседу.
Он покачал головой и глотнул воды. Весь вечер он жевал тилапию с овощами, жаренную на гриле.
– Если ты подбила меня на пирожное, еще не значит, что я вышвырнул в окно здоровый образ жизни.
– Хочешь кусочек? Всего один! Я знаю, ты не желаешь быть первым, но подумала, что неплохо бы предложить тебе второй.
Она не смогла удержаться от укола под прикрытием обсуждения десерта, чтобы сидевшие за столом ничего не поняли.
Джулиан удивленно посмотрел на нее и скривил губы в веселой улыбке:
– Только, чтобы ты знала, я не возражаю против первого кусочка. Просто чувствую себя виноватым из-за первого кусочка, зная, что не могу остаться, чтобы съесть все целиком.
– Уверяю, пирог не оскорбится и просто молит о том, чтобы его съели, пока он горячий и сочный. А если помедлить, он превратится в холодную, горькую, жесткую массу.
– Искренне в этом сомневаюсь. Я знаю, что вчерашний отказ от угощения был ошибкой. Зато прошлой ночью провел два часа в гостиничном тренажерном зале.
– Чувствуя себя виноватым?
Он кивнул.
– После твоего отъезда я ощутил в себе скопившуюся энергию. Две мили на беговой дорожке очень помогли, но, даже закончив, я чувствовал себя последним дерьмом.
– Можешь бегать сколько хочешь, но беговая дорожка не поможет тебе решить проблемы.
– Мудрые слова, – согласился он. – Зато тренировки помогают думать. У меня наступило просветление в голове.
Гретхен прищурилась. Сердце внезапно затрепетало.
– Что это означает?
– Это означает, что мы должны поговорить.
Она закатила глаза и вернулась к десерту. Поговорить? Сколько можно говорить? Если это все, чего он хочет, она спасет бедный пирог от такой же участи, как у нее.
