- Вилла Боргезе!
Если бы леди Черчхилл-Браун, которая в тот момент была озабочена судьбой своей дочери и выводила ее в свет столько раз, сколько это было возможно за короткий лондонский сезон, если бы она обладала сверхъестественными способностями, посредством которых могла бы проследить за передвижениями своего сына в последующие две недели, она была бы приятно удивлена и чрезвычайно довольна несомненным успехом ее плана, направленного на то, чтобы излечить его от пристрастия к безрассудным поступкам. Начальная стадия плана состояла в назначении Артура на дипломатическую службу. Как будто молодой человек, который плохо вел себя в Лондоне, вдруг кардинально изменил бы свое поведение, попав в Рим! Артур действовал так, как и предполагалось: в свойственной молодости безобразной манере. Конечно, леди Черчхилл-Браун об этом подозревала, поэтому могла ли она быть недовольной тем, что социальная активность ее сына в течение двух последующих недель ограничивалась встречами с мисс Карлайл - и с ее компаньонкой. Он невероятно долго созерцал Колизей в лунном свете; он посещал церкви, музеи, галереи и руины, с радостью изменив своим взглядам на все эти достопримечательности, он был безгранично благодарен мисс Моултон за ее объяснения и просветительскую работу, которой она любезно согласилась заняться; он обслуживал мисс Карлайл с беспримерным прилежанием и преданностью; за дневным чаем он сидел в уютных кафе, где умиротворенно беседовал о Габриеле Д'Аннунцио {(1863-1938) - итальянский писатель и политический деятель, яркий представитель декаданса} или вовсе молчал; и за все четырнадцать дней он ни разу не пересек моста по направлению к Удини! Последнее обстоятельство можно считать поистине чудом.
Надо было видеть его тогда, утром, по прошествии тех двух недель, сидящим в роскошно и со вкусом обставленной гостиной номера в отеле "Ларосса". В центре комнаты в беспорядке валялись сумки и чемоданы.
Артур пристроился на одном из них. В кресле возле окна расположилась мисс Карлайл, одетая в темно-синий дорожный костюм. Она сидела, выпрямив спину, ее руки покоились на подлокотниках. Леди была явно встревожена и поражена тем, чем поделился с ней Артур.
- Мне кажется, - помедлив, сказала она, - что вам лучше поговорить с мисс Моултон.
Последовала недолгая пуза, во время которой молодой человек нервно теребил в руках шляпу и поглядывал на дверь. Потом он решительно поднял глаза на мисс Карлайл.
- В таком случае, - произнес он, - я могу быть с вами честным до конца. Как бы то ни было, я спрошу ее, но сначала я хотел бы поговорить с вами. Дело в том, что я не могу позволить себе этого сейчас... Что касается меня, то тут сложностей нет, загвоздка в ней.
Я хочу знать, кто она и как долго вы с ней знакомы, ну и прочие подобные вещи.
- Вы ее любите?
- Да.
- Тогда почему вы не скажете ей об этом?
Артур молчал.
- Почему вы не скажете ей об этом? - настойчиво повторила мисс Карлайл.
- Я... я боюсь, - запнувшись, выдавил молодой человек.
- Фи! - презрительно фыркнула леди. - Я могу сказать вам одну вещь: от меня вы ничего не добьетесь.
Конечно вы боитесь! Вы боитесь того, что она бедная.
Вы боитесь, что ее прадед был таким же нереспектабельным, как ваш собственный. И больше всего прочего вы боитесь вашей матери!
- Нет! - жарко возразил молодой человек, залившись краской.
- Да! - выкрикнула мисс Карлайл, вскочив и возбужденно взмахнув рукой. - Не смейте противоречить мне! Это вы виноваты во всем. Она гораздо богаче вас.
Она в тысячу раз лучше вас, она слишком хороша для вас. Если бы только у нее было достаточно благоразумия для того, чтобы не влюбиться в вас!
- Что?! - воскликнул, побледнев, Артур.
Мисс Карлайл рухнула в кресло.
- Ну что я натворила? - беспомощно простонала она. - Как бы то ни было, все это ложь. Я хотела посмотреть, что вы станете делать.
- О! - Было ясно, что Артур сильно сомневается в ее словах.
Тут открылась дверь, и на пороге появилась мисс Моултон собственной персоной.
Артур неуклюже поднялся, в комнате воцарилось напряженное молчание, которое наступает всякий раз, когда в помещение внезапно входит человек, о котором только что говорили. Молодая леди переводила взгляд с Артура на мисс Карлайл и обратно, словно спрашивая о причине их столь явного замешательства.
