– Тогда кто его сторонник?
– Не знаю, – ответил Данте, – но это должно быть интересно.
Данте тоже на это надеялся. Нет ничего хуже скучного собрания.
Яркая вспышка света озарила зал, заставив Данте вздрогнуть, и в ту же секунду в противоположной стороне комнаты появился Лисандер. Помимо черных штанов из индийского шелка и черной длинной жилетки, вышитой золотом, на тигре больше ничего не было. Всё его правое плечо покрывала цветная татуировка в виде сердца, пронзенного мечом. Темные волнистые волосы беспорядочно струились вокруг лица.
Светловолосый тигр презрительно усмехнулся, как только увидел необычное одеяние Лисандера:
– Прямиком из джунглей?
Лисандер угрожающе прищурил глаза, глядя на тигра, который был ниже ростом.
– Не беси меня, hijda25. Мне нравится находиться в человеческой форме только в одном случае, а учитывая то, что меня не привлекают мужчины, я не рад своему присутствию здесь.
Данте обменялся удивленным взглядом с Вэйном, он был прав по поводу Лисандера – не стоит злить тигра. Особенно ему понравилось оскорбление мужественности Зака на языке Хинди26.
Лисандер толкнул тигра, проходя мимо, чтобы занять место за большим круглым столом. Было очевидно, что, как и все остальные, он страстно желал уйти.
Едва Данте отвернулся, как с правой стороны что-то сверкнуло. Он увидел Дамоса Катталакиса, появившегося в нескольких шагах от них. Дамос был Аркадианским Дракосом. Дракон был одет в средневековые доспехи – это было понятно, так как большинство драконов жили в прошлом, где, благодаря открытым местностям и неизведанным землям, им было легче скрываться от людей.
Подобно Фьюри и Вэйну, Дамос был прямым потомком царских братьев, отец которых при помощи магии создал их расу.
В знак приветствия Дамос наклонил голову в их сторону.
– Волки. Пантера.
– Дракон, – ответил Данте, но не протянул руки. За исключением своей жены и Вэйна, нескольким секундами ранее, Данте никогда не прикасался к Аркадианцу по собственной воле.
Дамос выглядел удивленным и сам протянул руку Вэйну.
– Ряд снова тебя увидеть, кузен.
– Взаимно, – ответил Вэйн, пожимая ему руку в ответ.
Пока Дамос здоровался с Фьюри, в зале появилось еще девять Аркадиан, которые, не поздоровавшись ни с одним Катагарцем, заняли свои места за большим круглым столом.
Данте усмехнулся их действиям.
– Взгляни на этих напуганных детишек. Я удивлен, что у них хватило мужества показаться нам на глаза прежде, чем появился Савитар, который может их защитить.
– Кто сказал, что меня здесь нет?
Данте резко повернул голову на глубокий, с легким акцентом голос, раздавшийся позади него. Стоя в свой полный рост, шесть футов и восемь дюймов, Савитар обладал поистине внушительным видом. Не то чтобы Данте боялся его, но он очень уважал древнее существо.
В черных глазах Савитара отражалось взаимное уважение. Волосы его, цвета темного каштана, ниспадали на плечи, а кожа была такой же смуглой, как и у Данте, имевшего итальянские корни. Савитар носил маленькую, коротко подстриженную эспаньолку. Никто не знал откуда он родом, так как мужчина мог спокойно перейти на испанский, итальянский или даже на арабский языки.
Как и всегда он был одет в длинный, свободный халат темно-синего цвета, по стилю напоминавший Данте древний Египет. Но пара темно-коричневых сандалий «Birkenstocks»27 не соответствовала этому наряду.
– Позволь угадать, – усмехнулся Данте, – важное событие в мире развлечений находится на северном берегу?
– Да, – подтвердил Савитар смертельно серьезным тоном. – Так что давайте расправимся со всем по быстрому. В моем распоряжении имеются именная доска для серфинга, волна и малышка, и я хотел бы все это испробовать.
Савитар оставил их.
– Звери. Люди, – произнес он, проходя через зал походкой, свидетельствовавшей о том, что он находится на вершине этой животной цепочки. – Занимайте писсуары.
Данте скривился от подбора слов Савитара. Он по-настоящему испытывал отвращение к этой фразе.
Константин – Аркадианский Шакал – усмехнулся над Савитаром, что было большой ошибкой.
– Мы не слушаем…
Его слова были прерваны в то же мгновение, когда Савитар взмахнул рукой в сторону шакала. Зверь начал задыхаться, будто его душила невидимая рука.
