— Что они делают?!
Андроник Вардан быстро крутил верньер объемной настройки — плоская картинка нужной информации о положении кораблей противника больше не давала. Теперь они отошли довольно далеко и там строились... Господи, неужели вогнутой полусферой? Конечно, полусфера из шести кораблей — это очень условно... но сомнений у Андроника не было.
Было непонимание.
— Самый ближний из них — в двадцати четырех лигах от нашего крайнего корабля, — сообщил Георгий. — От "Диоклеи" то есть. На такой дистанции даже мы не факт, что пробьем чью-нибудь защиту, а при их вооружении... Ничего не понимаю. Если они хотят в нас стрелять, им бы надо было расположиться раз в пять ближе.
Андроник кивнул. Все это он прекрасно знал и сам... только вот в идиотизм гондванского командующего он не верил.
В следующую секунду корабли противника открыли огонь — все одновременно. В "Диоклею", оказавшуюся будто в фокусе огромного вогнутого зеркала, уперлось сразу шесть гразерных лучей.
Андроник знал, что силовое поле "Диоклеи" им не пробить. Это невозможно физически, и плотность огня тут ничего не решает; с таким же успехом можно пытаться, например, пробить броню танка, стреляя по нему сразу из десяти винтовок. Неужели это такой отвлекающий маневр? Если не отдать другой команды, "Диоклея" сейчас начнет разворачиваться, чтобы ответить нахалам своим главным калибром. Главным его, конечно, называют по привычке, другого-то на линкорах и нет... но тому, в кого попали, это уже неважно. А она попадет. Наверняка. Несмотря на расстояние.
Рядом с иконкой "Диоклеи" на экране загорелось маленькое подобие циферблата. Это означало, что она начала поворот. Красная ось на "циферблате" смещалась по часовой стрелке.
— Медленно... — тихо простонал Георгий.
Андроник ничего не ответил. Медленно, конечно, как же еще... У стальной громадины длиной почти в километр инерция — чудовищная. Ее поворот нельзя ускорить никакой силой. И то, что гондванские корабли в полтора раза меньше, дает им в смысле маневренности большое преимущество. Но как все-таки они его собираются использовать?..
Между тем "Диоклея" не стала дожидаться полного поворота. Все вооружение современного линкора, как правило, состоит из десяти орудий одинаковой мощности ("одного калибра", как говорят профессионалы). Восемь из них находятся в корпусе и бьют через порты в носовом срезе. И еще два расположены во вращающихся башнях — носовой и кормовой. Вот эти два орудия "Диоклея" и привела в действие. От изображавшей ее иконки к строю противника направились два желтых луча.
А потом "Диоклея" взорвалась.
Контр-адмирал Вин Уайт щелкнул секундомером. Да, расчет подтвердился. Он старался не выдать своих чувств. Никаких других действий, кроме как сидеть в кресле и изображать равнодушие, от него сейчас не требовалось. Он мог бы включить микрофон и сказать всего два слова: "Перенос цели", но он знал, что это совершенно бессмысленно. Диспозиция была разработана подробнейшая; то, что надо сделать, наверняка уже делается.
...Уже.
Лучи уперлись в следующую цель — линкор "Паристрион".
Фрегаттен-капитан Георгий Навпактос, грубо нарушая устав, схватил микрофон эскадренной связи и сказал — почти крикнул:
— Говорит "Фессалия"! "Паристрион" — полный вперед! Никаких поворотов! Главная скорость!
Андроник вежливо взял у него микрофон и сказал:
— Здесь флагман. Предыдущий приказ подтверждаю. "Никополь" — скорость три четверти глaвной, носовое и кормовое орудия к бою. "Пафлагония" — скорость две трети главной. Носовое и кормовое орудия к бою. Стрелять, как только откроется горизонт.
...Что произошло? Что, черт побери, произошло?! Этот вопрос горел, как свежий ожог, но ответа искать не стоило: участок мозга, занимающийся решением загадок, был пока просто выключен. Потом все придет — и вопросы, и ответы, и память... и боль...
Он с облегчением увидел, что к строю противника протянулись четыре лучевые нитки. Четыре — это, конечно, не восемнадцать, и расстояние великовато, но... но...
Но и корабли противника двигались. Они смещались во всех трех плоскостях, сбивая артиллеристам прицелы и — главное — умудряясь все время удерживать "Паристрион" в фокусе "зеркала", несмотря на его быстрое движение. Огонь по нему не прекращался ни на секунду.
