Мы молчали. Колин иногда напевала себе под нос мелодии из старых шоу или болтала, пока не садились батареи в рации. Каллисто стала для нее местом, где она лечила душу. Неудачный брак исковеркал ее — я это знаю, потому что в то время обучал ее в подводных пещерах Флориды, — и ей понадобилось нечто невероятно трудное, чтобы выбросить из головы своего бывшего. Она нашла это здесь.
— Как думаешь, где она? — спросил Барт.
— Наверное, в Кишках.
К первой аварийной закладке мы приближались с надеждой. Хотя мы и не принимали проводной или радиотелеметрии, все равно оставалась надежда найти Колин здесь. Лучи наших фонарей осветили баллоны, но людей рядом не было. Закладка оказалась нетронутой, а это снижало шансы увидеть Колин и Миллера живыми.
Мы перепрыгнули от Линии 1 к Линии 2, стараясь не думать о плохом. Вдоль второй линии шел короткий путь к Кишкам, который мы прозвали Анус Дьявола, чтобы внушить геологам мысль: он действительно опасен. Нам совершенно не хотелось оказаться в ситуации, когда придется их спасать.
Я начал взбираться на Желчный Камень. Барт ждал, пока я не окажусь наверху. Совершенно ни к чему, если я свалюсь на него — незачем превращать один несчастный случай в два. Вместе нам наверху было не поместиться, поэтому я двинулся дальше под Защемленным Нервом.
Здесь много таких узких мест, но у этого в середине есть еще и мерзкий скат, и чтобы его преодолеть, нужно как следует потрудиться. У тех из нас, кто приобрел кое-какой опыт, есть свои приемы. Я, например, обязательно вползаю в скат правым локтем вперед. Затем поворачиваюсь на правом бедре, наполовину перекатываюсь внутрь, протаскиваю туда правую ногу, а потом перекатываюсь в первоначальную позу. Если я несу запасной баллон с воздухом, то пристегиваю его к левой ноге, чтобы он не застрял. Все действия выполняются на правом боку.
Когда-то здесь погибли двое, Рон и Канут. Рон застрял, а Канут оказался в ловушке позади него.
— Я пролез.
— Хорошо, — отозвался Барт. — Я иду следом.
Дожидаясь его, я сделал в аудиожурнале запись о нашем продвижении. Барт догнал меня, и мы стали дрейфовать с Желчного Камня в местной микрогравитации, держась за веревочную лестницу. Спустившись первым, я придержал лестницу для Барта.
— Эй, взгляни-ка на это! — воскликнул он, направляя луч наручного фонарика на грунт.
Мой взгляд привлек какой-то блеск, а потом я увидел предмет — покрытый льдом, но явно искусственный. Размером и формой примерно с буханку хлеба. Я поднял его.
— «Термит».
«Термит» — это буровой робот, способный пробиваться сквозь грунт и лед и посылать телеметрию. Они созданы для того, чтобы огибать твердые препятствия, через которые непрактично бурить туннели. А свое название получили из-за того, что самые большие алмазные шахты на Земле открыли именно термиты.
— Похоже, этот искал алмазы, а наткнулся на воду. — Барт взял у меня «термита», чтобы получше осмотреть. — На вид не поврежден, но батареи у него сели. Наверное, пробурил ход до самого озера, а потом и сквозь его дно.
То, что «термит» оказался настолько близко к следу, показалось мне слишком большим совпадением, пока я не вспомнил, как Колин восхищалась алмазами. Лицевой щиток ее шлема и даже роговица глаз у нее были с алмазным покрытием. И я знаю, как она страдала, когда ей пришлось расстаться с камнем на безымянном пальце. Поэтому не исключено, что именно она положила здесь этого «термита». Обнаружив его, мы бы поняли, что она нашла искомое.
Мы пошли дальше вдоль линии. В обратном направлении все выглядело иначе. Тени складывались в структуры, выглядевшие совершенно другими. В сущности, Колин, Барту и мне приходилось запоминать туннели дважды — такими, как они выглядят, когда мы в них спускаемся и когда возвращаемся.
Далекий низкий гул заставил нас застыть на месте. Мы ощутили его сквозь подошвы. Хотя эта луна с геологической точки зрения и не совсем мертва, она пребывает в коматозном состоянии. Лунотрясений здесь не случается.
— Похоже на взрыв.
Я покачал головой — медленно и четко, как это приходится делать и скафандре, чтобы тебя поняли:
