Те сто миллионов долларов, о которых сказал Максаков, никуда не исчезли, даже часть их, — они действительно были размещены на беспроцентных депозитах в зарубежных офшорных и отечественных банках. На имя Паршина. Всего за год. А этот идейный умник, стоящий перед генералом, мог быстрее генпрокурора установить сей факт. И Паршин сыграл почти в открытую — почти, потому что все еще держал в голове слегка обезболивающее слово: «Одумается».
— Дай мне два месяца.
— Хорошо, Александр Петрович. — Максаков в знак согласия даже склонил голову. — Два месяца.
Но слова своего не сдержал.
* * *
...Паршин перевернул несколько страниц и еще раз прочел выдержку из интервью Валерия Максакова корреспонденту «ВВТ»:
"Мы недовольны тем, как сегодня развивается экспорт средств ПВО. По этому направлению имеется серьезный провал. Прежде всего это результат недостаточно продуманной маркетинговой политики, в которую концерном «Аметист-Протон» будут внесены коррективы. Сложившуюся ситуацию надо менять скорейшим образом. Однако боюсь, что времени на это слишком мало"[2].
Последней фразой он словно предупреждал генерала, напоминал ему, что половина срока истекла, остался месяц. А за месяц можно горы свернуть! Да и прошедшие четыре недели не прошли впустую. Прежде всего Паршин как глава совета директоров начал готовить для Максакова что-то вроде инспекционных поездок по предприятиям «оборонки», отвечающих за производство различных вооружений. Например, в «Аметист-Протоне» их насчитывалось больше сорока, они специализировались на разработке и производстве средств противовоздушной и нестратегической противоракетной обороны: ЗРК большой, средней и малой дальности. Расположены заводы в основном в центральной части России, но были и «мелкие» — в Астрахани (едва ли не под боком 539-го узла связи), Калмыкии и Дагестане.
Действительно, месяц не прошел впустую, и Паршин был готов к тому, чтобы приступить к окончательной фазе готовящейся операции. Он не мог нанять «обычного» киллера, даже из опытных и проверенных агентов. «Павлик Морозов» мог оставить что-то важное, что указывало бы на причастность Паршина к хищениям из казны оборонного предприятия. Конечно, сразу его не тронут — вначале уберут из Кремля. Но не просто вышвырнут, а тихо выведут. И на лобном месте на него набросится свора из Генпрокуратуры.
Падет ли на него подозрение в устранении Максакова? Он его ставленник — значит, вряд ли. В этом случае проходил лишь один вариант устранения — несчастный случай. Однако подобные акции планируются месяцами, в них задействуются десятки людей, целые подразделения спецслужб, их агенты. Это как дирижировать симфоническим оркестром. Малейшая фальшь будет услышана знатоками. Но все это в масштабе подразделений спецслужб, утечка информации из которых была исключена; они много лет варились в закрытом котле засекреченных сведений, не испытывая жжения, и словосочетание «лишние сведения» были для них неведомы. Это «клеймо» на всю жизнь, оно есть, и никуда от него не денешься.
У Паршина были такие люди; их можно было назвать своими. Именно это и не устраивало генерала. В случае с Максаковым могли сгодиться лишь люди со стороны.
Средства противовоздушной обороны...
Валерий Максаков работал в этой области, а сам генерал курировал ее. Как, например, его коллеги по кремлевскому цеху: советники президента заняли прочные места в качестве председателей советов директоров в крупных компаниях: газовых, нефтяных, медиа-холдингах... И до сей поры семьями не враждовали.
Напрасно Максаков думает, что за месяц стал специалистом в области anti-aircraft defence, сощурился опытный разведчик. «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет». Справедливо, заключил он, наглядно и показательно. И уже не мог отказаться от плана, рожденного в его склонной к аналитическому мышлению голове. Он словно встал на тропу вендетты. И нисколько не жалел молодого ставленника, его жену и двух дочерей. До высокой должности в кремлевской администрации генерал-полковник Паршин возглавлял самое мощное управление службы госбезопасности: контрразведку.
