– Значит, так, – поучал молодых сыщиков полковник. – Как только фотографии будут готовы – пробьете по компьютеру его фейс.
– А потом пустим его в разработку? – спросил начинающий, но очень настырный «волкодав».
– Потом посмотрим, – неопределенно ответил Христофоров, задумчиво добавив: – Сперва я хочу узнать секрет оперативного успеха моего приятеля Донцова. Не всегда же ему меня обскакивать.
* * *
Небольшой горный ручей с шумом бежал по круглой гальке, на поворотах вода сердито пенилась. У обрывистого берега на старом поваленном дереве, дымя сигаретами, сидели двое мужчин. Оба среднего возраста и примерно одинаковой комплекции, только по-разному одетые. Один был в маскировочном комбинезоне, перетянутый ремнями с подсумками, с автоматом на плече. Другой был одет просто, как одеваются в этих краях чабаны: видавший виды пиджак и приплюснутая шапка. Его можно было принять за обычного пастуха, если бы не выглядывающая из-под полы пиджака толстая рукоятка двадцатизарядного «стечкина».
– Зачем звал? – спросил горец с автоматом. Он был повстанцем и многим рисковал, находясь здесь.
– Мы хоть и дальние, но все-таки родственники. Война пусть не скоро, но все равно закончится. И ты окажешься изгоем, обреченным на вечные скитания, – ответил собеседник. – Хочешь этого?
– Спасибо за заботу, – по лицу повстанца скользнула горькая улыбка.
– Я тебе предлагаю шанс выбраться из этой мясорубки. Конечно, придется уехать, но это лучше, чем гнить где-нибудь в общей яме. Ты сможешь начать новую жизнь.
– А что взамен? В наше время родственные чувства идут после служебных обязанностей.
– Чувства здесь ни при чем, но не хочу, чтобы пришлые ублюдки держали нас за баранов. Хотели убить Бахрама Джамбекова для того, чтобы потом в его смерти обвинить русских, у которых он теперь живет, и поднять его людей на войну против федералов по закону кровной мести. Но у них ничего не получилось, теперь мы будем мстить по закону гор за покушение на нашего командира, – ответил Пастух.
– Кто задумал эту подлость?
– Многие уже отправились к шайтану на рога. А из тех, что живы, главный – араб Бабай, в отряде которого ты служишь переводчиком.
Несколько секунд боевик молчал, потом спросил:
– Чего ты от меня хочешь конкретно?
– Хочу, чтобы ты помог мне уничтожить этого кровожадного арабского шакала.
Теперь боевик молчал значительно дольше, что-то решая для себя, наконец, определившись, швырнул окурок в ручей и произнес:
– Я согласен.
ЧАСТЬ 1
«БУМЕРАНГ ВОЗВРАЩАЕТСЯ»
Из окна открывался великолепный вид на парк. Сквозь зеленые шапки деревьев можно было рассмотреть разноцветные одежды гуляющих людей. В стороне на футбольном поле подростки гоняли мяч, противники по мастерству были равны, потому игра шла с переменным успехом и мяч путешествовал по всему полю, при этом избегая ворот. Опершись на подоконник, Виктор с интересом наблюдал за игрой ребятишек. Бывший морской пехотинец сам едва перешагнул двадцатилетний барьер и еще пару лет назад точно так же гонял мяч.
– Великолепный пейзаж. – К Виктору подошла молодая женщина, высокая, стройная шатенка с копной густых волос, заплетенных в тугой хвост. – А воздух? – Она открыла настежь балконную дверь и, закинув руки за голову, глубоко вздохнула. – И дорога далеко, тишина. Ну как, я тебе угодила? Квартира со всеми удобствами, с мебелью и видом на веселенький пейзаж. До центра рукой подать. Доволен?
– Доволен. – Виктор наконец оторвался от окна.
Покинув опекающего его Донцова, Виктор выполнил главное требование майора: не искал встречи ни с родственниками, ни с друзьями, но решил пока не покидать Москву. Денег, выданных Олегом на первое время, хватило, чтобы сперва поселиться в гостинице. А затем, приобретя газету с объявлениями о продаже и аренде жилья, он сел на телефон. Повезло только на третий день, но это было то, что он искал.
– Ну, если ты действительно доволен, – улыбаясь, женщина подставила губы, —то можем ехать заключать договор об аренде.
Виктор ощутил пьянящий запах дорогого французского парфюма. Обернувшись, он склонил голову и коснулся своими губами ее губ. Поцелуй получился нежный, почти дружеский, но женщину не устраивал такой оборот. Она охватила руками шею юноши и страстно впилась в его рот.
