Лицо, смотревшее на него сквозь стекло, было очень худым, бледным и страшно походило на Фейт Локхарт. Он отпер дверь, и она скользнула на сиденье.
Ли молча смотрел на неё, пока не обрёл дар речи.
— Господи!.. Неужели это ты?
Она улыбнулась и сразу перестала казаться такой бледной, измученной и истощённой. Скинула с плеч плащ с капюшоном. На Фейт была блузка с короткими рукавами и шорты цвета хаки. На ногах сандалии. Ноги тоже показались Ли слишком длинными и бледными. «Видно, виной всему долгие месяцы, проведённые ею в больнице», — подумал Ли. Волосы у Фейт отрасли и были теперь длиннее, чем в ту пору, когда он впервые увидел её. Естественный цвет шёл ей больше. Но все это было не важно. Ли принял бы её и лысой, как бильярдный шар.
— Это я, — тихо сказала Фейт. — По крайней мере то, что от меня осталось.
— Рейнольдс тоже где-то здесь?
— Да. Нервничает. Жалеет о том, что я втянула её в эту авантюру.
— Ты такая красивая, Фейт!
Она нерешительно улыбнулась:
— Лжец. Выгляжу ужасно. На грудь смотреть тошно! — Фейт говорила шутливым тоном, но Ли уловил в нем боль.
Он нежно коснулся её лица.
— Ничего я не лгу, и ты это знаешь.
Фейт схватила его руку и неожиданно сильно сжала её.
— Спасибо тебе.
— Как ты, расскажи. Мне нужны только факты, ничего более.
Она вытянула руку, и даже от такого простого движения лицо её исказилось от боли.
— Из кружка аэробики выставили, но упражнения все равно делаю. И с каждым днём мне становится лучше. Врачи обещают полное выздоровление. Но если не полное, то на девяносто процентов точно.
— Думал, уже никогда тебя не увижу...
— Я бы этого не допустила.
Ли наклонился к Фейт и обнял её, заметив при этом, что она чуть поморщилась. Он тут же разжал объятия.
— Прости, Фейт, ради Бога.
Она улыбнулась и вернула его руку на прежнее место.
— Ничего, не фарфоровая. Но те дни, когда ты не можешь обнять меня, даже не хочется называть настоящей жизнью.
— Я бы спросил, где ты живёшь, но не хочу подвергать тебя опасности.
— Как, по-твоему, можно это назвать жизнью? — печально спросила Фейт.
— Да.
Она приникла к нему, прижалась щекой к груди.
— Видела Дэнни, как только выписалась из больницы. Нам сообщили, что Торнхил покончил с собой. И Дэнни с тех пор постоянно улыбается.
— Я чувствую то же самое.
Фейт посмотрела на него:
— Как поживаешь, Ли?
— Я? Да что со мной может случиться. Никто в меня не стреляет. Никто не говорит, где я должен жить. Дела идут прекрасно. Живу лучше всех.
— Это ложь или правда?
— Ложь, — тихо признался он.
Они обменялись быстрым и лёгким поцелуем, затем губы их надолго слились. «Как легки и точны все наши движения, — подумал Ли. — И головы повёрнуты под тем углом, что надо, и каждый выступ и выемка тела сразу находит правильное место — как фрагменты головоломки, которая складывается в единую картину». Они могли бы сейчас брести по пляжу к воде. Словно никогда и не было того кошмара. Как же получается, что они знали друг друга всего несколько дней, а теперь ему казалось, что всю жизнь? Бог редко наделяет людей такими дарами. Вот и его, Ли, наделил и тут же отобрал. Это несправедливо! Ли погрузил лицо в волосы Фейт, которые источали дивный аромат.
— Тебя надолго отпустили? — спросил Ли.
— Что это у тебя на уме, а?
— Да ничего особенного. Пообедаем у меня, поболтаем. Очень хочется, чтобы ты осталась на всю ночь.
— Весьма заманчиво, но я не уверена, что вполне готова к последней части программы.
Ли слегка отстранился, заглянул ей в глаза:
— Ты неправильно поняла, Фейт. Мне хотелось бы просто держать тебя, вот так. И все. Только об этом я и мечтал эти долгие месяцы. Просто обнять тебя и держать.
И тут ему показалось, что Фейт вот-вот разрыдается. По щеке сползла одинокая слезинка, и она сердито смахнула её. Ли покосился в зеркало заднего вида.
— Надеюсь, в повестку дня Рейнольдс это не входило?
— Нет.
Ли снова заглянул Фейт в глаза:
— Скажи, Фейт, почему ты встала под пулю? Знаю, тебе небезразличен Бьюканан, ты очень к нему привязана, но рисковать жизнью... Ради чего?
Она тихо вздохнула:
— Ну, я же говорила. Он человек уникальный. А я — самый обычный. Поэтому не могла допустить, чтобы он погиб.
