– Так-так-так.
– Со всеми моими историями, – Марго подразумевала свои две ПС и больницу, где она лежала, – я совсем потеряла его из виду, и тут мы случайно встретились… – Марго изобразила крайнее изумление. – Я его едва узнала! Переменился полностью. Даже голос! Не знаю, что произошло, но была гусеница – вылетела бабочка! А глаза! Раньше я не замечала, какие у него глаза. И тоже, как вы, ходит в белой рубашке. НИ ОДИН мальчик в его возрасте не носит белых рубашек. А он… настоящий мужчина.
Значит, голос, глаза и белая рубашка. Марго пишет ему письма (мысленно) и уже убедила трех подружек, что сходит по нему с ума. Рассказ о новом витке своей жизни она завершила еще одной новостью:
– Я подарила себе на Рождество бабочку.
Марго засучила левый рукав и показала татуировку, закрывшую шрамы тех времен – и очень близких, и таких далеких, – когда она резала себе руки.
Спаситель попрощался с сестрами Карре, когда Орлеан уже погрузился в густые сумерки. Однако рабочий день психолога еще не кончился. На другой половине дома изнемогал, находя, что время тянется слишком медленно, постоянно голодный Поль.
– Папа у тебя допоздна работает, – заметил он Лазарю. – Видно, сегодня много сумасшедших.
Поль не очень хорошо представлял себе, чем именно занимаются психологи.
Спаситель освободился только в восемь часов и, как все взрослые, чувствующие за собой вину, сразу же набросился на ребят:
– Почему на стол не накрыли? Все на компьютере играете?
Потом он заглянул в холодильник: на средней полке сиротливо стояла коробочка плавленого сыра.
– И в магазин никто не сходил! Где Жово? Чем Габен занимается?
Поль и Лазарь молча расставляли на столе тарелки и кружки. Интересно, их чем-нибудь наполнят?
Габен, услышав громкие голоса внизу на кухне, мигом выскочил из Зомбиленда.
– Ты знаешь, где Жово? – спросил Спаситель, когда он появился.
– Ужинает в городе с приятелем.
– На какие деньги?
– Перед медиатекой по вечерам раздают бесплатный суп.
– И нам бы туда, – вполголоса проговорил Лазарь.
Жово не отказался от своих бомжацких привычек: после ужина он по-прежнему отправлялся на площадь Старого рынка – посидеть на любимой скамейке, выкурить с приятелем пару сигарет, вспоминая лихие гангстерские времена.
Спаситель мигом сообразил ужин – вермишель с сыром – и после еды скомандовал:
– Мальчишки, в душ!
– Пап, а Поль хочет ванну…
– ОК, только не на три часа!
Мальчуганы тайком обменялись рукопожатием: они оба успели заметить, что сыну Луизы редко в просьбах отказывают.
– Вау! Кипяток! – воскликнул Лазарь, не решаясь целиком погрузиться в воду. – Лично я принимаю утром холодный душ. Жово говорит, так мужиком вырастешь.
Наверное, эта фраза направила взгляд Поля в определенном направлении.
– А у меня писюн больше твоего.
– Только малые дети говорят «писюн», – заметил Лазарь.
– А как надо?
– Пенис.
Тут Поль сообразил, что его друг обиделся.
– Мне бы тоже хотелось быть черным, как ты, – сказал он, чтобы как-то поправить дело.
– Почему?
– Не знаю. Так красивее.
Оба с удовольствием уселись в ванну и для начала немножко побрызгали водой друг на друга.
– Зверушек больше нет? – спросил Поль, проведя рукой по краю ванны.
Когда они были маленькими – а было это месяца два тому назад, – они очень веселились, спасая пластиковых зверушек от потопления.
– А ты что, все еще играешь? – жалостливо спросил Лазарь.
– Не-е-ет, – соврал Поль.
Но обоим стало скучно, и Поль снова заговорил о том же:
– Не верю я Матису, не бывает, чтобы писюн был целых тридцать сантиметров.
– Пенис, – поправил Лазарь удрученным тоном их учительницы, когда ей приходилось повторять одно и то же по десять раз.
– Ладно, но такого же не бывает, – настаивал Поль.
– Бывает. У лошадей.
– У жеребцов.
– Знаю, что у жеребцов, – крикнул Лазарь и брызнул в Поля водой.
Спаситель появился в разгар морского боя.
– Это вам не бассейн! Мигом из воды.
Мальчишки тут же перекинули ноги через край ванны и схватили полотенца, прикрыв причинные места, послужившие поводом для размолвки.
– Пижамы – и в постель, – распорядился Спаситель.
– Да, папа, – откликнулись оба в один голос.
– Он не твой папа, – напомнил Лазарь.
