Вздохнув, Тарл выпрямился.
- Короче, больше так про нее не говори. Усек?
- Клят! Да ты влюбился!
- Нет, не влюбился!
- Ты на нее такие взгляды бросаешь, какие обычно для бутылки пятизвездочного бренди припасал.
- Слушай, насчет любви я не знаю. Все, что я знаю, это, как у кого-то написано: "Таких прелестных глаз я в жизни не видал".
- Тьфу! Как удачно, что я давно ничего не ел.
- Она самая прекрасная...
- Да ладно, ладно. Идем с ней. Только мозги мне не клятуй. И предупреждаю - если начнешь писать стихи, я тебе обе ручонки оттяпаю.
Тарл устало махнул на осла рукой и вернулся к Гебрали. Она неуверенно ему улыбнулась, и сердце Тарла тут же принялось отплясывать ламбаду с его миндалинами.
- Мы с тобой, - объявил он. - Идем.
* * *
"Северная звезда" располагалась в довольно крутом районе Ай'Эля и напомнила Тарлу немногие таверны, которые он навещал в Гоблипвиле. В таких местах, если тебе требовалось привлечь внимание бармена, ты швырял ему в голову бутылку, а пойти в сортир помочиться означало проявить слабость.
В заведении оказалось полно народу, и как только они туда вошли, все разговоры мгновенно умолкли, а взгляды обратились на них. Вид Гебрали, однако, успокоил клиентуру, и гул разговоров вскоре поднялся до прежнего уровня. Девушка огляделась, затем жестом велела Тарлу взять выпивку, а сама прошла поговорить с кучкой каких-то сомнительных типов, что расселись в дальнем углу.
Тарл притащился к стойке и взглянул на меню, написанное мелом на черной доске. Рядом имелась табличка с обещанием некой "живой потехи". Выбор блюд, похоже, ограничивался тушеной кониной, тушеной собачиной, тушеной кошатиной, устрицами и свиными отбивными. Тут как раз из кухонной двери вынырнул бармен. Он тащил с собой целую тарелку устриц, которую отдал здоровенному портовому рабочему в дальнем конце стойки. Затем, подойдя к доске, он стер оттуда устриц.
Тут сквозь кухонную дверь стал просачиваться жирный черный дым. Бармен понюхал воздух и с громкими проклятиями бросился обратно на кухню. Считанными секундами позже он снова появился и, что-то бормоча себе под нос, стер с доски "свиные отбивные".
Решив, что нужно пошевеливаться, пока бармен вообще все не стер, Тарл заказал три тарелки тушеной конины и две кружки "потрохов прадедушки" единственного сорта пива, какой имелся в наличии. Облокотившись о стойку, он грустно разглядывал пиво, еще более мутное, чем вышедшая из берегов река, когда крупный черный таракан вылез из трещины в древесине и вразвалку направился к кружке. Недолго думая, Тарл поднял ее и резко поставил на беспардонное насекомое. Раздался громкий хруст. Затем, снова подняв кружку, Тарл поскреб ее дно о край стойки. Останки таракана вяло шлепнулись на пол рядом с пивным бочонком. Бармен как-то особенно хмуро взглянул на нового клиента, и Тарл тут же постарался примерить на лицо одну из множества своих широких улыбок.
- Чудесное пивко! - радостно солгал он. Бармен еще пуще нахмурился и ничего не сказал.
- А как насчет "живой потехи"? - продолжил Тарл.
- Ты ее только что убил, - прорычал бармен, прежде чем сорвать со стены табличку и швырнуть ее в мусорное ведро.
Тарл нервно отвернулся и обнаружил, что у него за спиной стоит Гебраль.
- Чуть попозже там карточная игра начнется, - сказал она. - Я туда вписываюсь. Ты тоже приглашен. Но учти - здесь волшебными картами играют.
Тарл хотел было заметить, что у него нет наличности, но тут тяжелый карман куртки стукнул его по бедру, и он вспомнил про изъятую из храма золотую цепь.
- Отлично, - с сомнением отозвался он. - Имей меня в виду. Но вначале лучше поесть. Я конину заказал. Надеюсь, ты не возражаешь?
- Не-е, - улыбнулась Гебраль, а затем повторила это, подражая конскому ржанию.
Конина, когда она прибыла, оказалась куда вкусней, чем Тарл ожидал, и порции были щедрые. На полу рядом с их столиком осел с явным удовольствием уплетал целую миску, беспрерывно что-то бормоча. Тарл внимательно прислушался.
- Что ж, это тебя кое-чему научит, - бубнил Котик конине. - Ты думал, ты такой смышленый, потому что ты большой, быстрый и мускулистый. А вот тебе клят. Мясной лавки ты, такой смышленый, все-таки не избежал. И как тебе теперь, мудозвон?
