Я опираюсь на руки и сажусь. Мали не реагирует, она продолжает дремать. Отнюдь не хороший знак.
— Что там было во второй строфе? — вяло спрашивает Пейшенс.
— Король был в своей счётной палате, — шепчу я и пытаюсь опустить её вниз, но у меня не хватает сил даже на это. Купид, кажется, чувствует, что мы лёгкая добыча, так как не собирается поднимать своё оружие или набрасываться на нас. Он продолжает стоять в темноте и ждёт момента, когда мы окончательно заснём. Тогда он убьёт меня своей стрелой, также, как Слэйд — того мужчину в баре, а затем заберёт Пейшенс с собой.
— И считал свои деньги, — охаю я и опираюсь на колено. Что бы это ни было, что заставляет мой рассудок вести себя подобным образом, я должна от этого избавиться. — Королева была в спальне…
Купид, всё ещё неподвижный, рассматривает меня, и только когда мне наконец удаётся встать, он отступает на шаг и сливается с тенями. И тут, ещё до того, как я могу наброситься на него или хотя бы вновь обретаю способность координации, дверь в машинное отделение открывается.
Я тут же поворачиваю голову и смотрю на полосу холодного света, которая медленно расширяется. За ней я узнаю мужской силуэт. Я глубоко дышу и тянусь за своим ножом. Обломок стекла я давным-давно потеряла, но, чтобы справиться с рыбаком, мне хватит одного оружия. О купиде я могу позаботиться после. Дверь продолжает открываться. Я выхватываю нож и крепко цепляюсь свободной рукой за толстую трубу. Она настолько масленая, что моя рука почти соскальзывает и я чуть не падаю на пол. Я не понимаю, с чего вдруг я чувствую такую слабость. Чёртов купид, должно быть, одурманил меня. Я прищуриваю глаза и вновь открываю их, пристально смотрю на свет и на силуэт, робким шагом заходящий в комнату.
Я поднимаю нож. Наконец-то Мали тоже просыпается. Её нос вздрагивает, после чего она поднимается и принюхивается. Я рада, что у меня есть поддержка. Мои пальцы дрожат, и мне нужно будет очень сильно сосредоточится на том, чтобы сразу, при первом ударе, попасть в больное место. Повалить его, но не убить. Я должна вывести его из строя, потому что, стоит ему только позвать своих коллег, мои шансы будут ничтожны.
Он ещё немного приближается. Я тоже шагаю вперёд, чтобы загородить Пейшенс. Мали показывается в стороне от меня и виляет хвостом. Затем она тявкает неожиданно весело, и я испуганно содрогаюсь. Я сбита с толку. Она — сознающая свой долг собака, но то, что она так радостно идёт в атаку, для меня в новинку.
Силуэт поворачивается и теперь приближается к нам быстрыми шагами. Я сжимаю рукоятку ножа двумя руками и на полпути принимаю прочную стойку. Нанести удар, просто нанести удар в подходящий момент, повалить противника. Мали ещё раз гавкает, а затем бежит к непрошенному гостю.
— Мали, — кричу я, но уже слишком поздно. Прежде чем я могу среагировать, она бросается на него.
— Хорошая собака, — смеётся он, и, когда я слышу голос, сердце в моей груди просто на мгновение останавливается.
Сай подходит ко мне. Без дальнейших слов он заключает меня в свои крепкие объятия. Я просто стою, с поднятым ножом, окаменев от ужаса.
— Каждый раз, когда мы видимся, ты хочешь меня убить. У тебя странный способ выражать свою симпатию, Джолетт Сомервиль.
— Мы тебя потеряли, — слышу я собственный шёпот.
— Чепуха. Когда вы карабкались на корабль, я был уже у причала. Тебе просто нужно было хоть раз обернуться.
Стон срывается с моих губ, и я падаю на колено. Одновременно остатки моих сил испаряются, и, если бы Сай не держал меня, я бы ударилась головой о грязный пол.
— Джо! — кричит он. Я чувствую, как он осторожно гладит мою щёку. — Джо, эй, что с тобой?
Затем у меня в глазах темнеет, и весь мир удаляется в далёкую даль.
