Куда ему спешить? — мрачно подумал Джеф. Джоан к этому времени уже успеет вернуться домой, выпить пять-шесть порций спиртного, съесть тщательно продуманный обед и лечь в постель. Она была весьма тщеславна в отношении своего тела, придерживалась строгой диеты во время съемок и в промежутках между картинами. Ей не приходило в голову, что если бы она ограничивалась одним бокалом за вечер, она могла бы есть больше и не набирать лишнего веса.
Но Джоан всегда была такой — педантичной, ограниченной, негибкой. Эти качества избавляли от необходимости думать. Они защищали ее от аргументов, базирующихся на здравом смысле. Особенно когда ей предлагали то, что она не хотела делать. В этом смысле она обладала типично голливудским менталитетом. Она усваивала или придумывала теории и фразы, позволявшие ей казаться интеллектуалкой. Она мало читала, мало знала, относилась с энтузиазмом только к двум занятиям — съемкам фильмов и поглощению джина.
Именно джин, его запах, сделали их сексуальные контакты редкими. Это были именно сексуальные контакты. Не любовное слияние, не страстный союз мужчины и женщины, даже не борьба. В их интимных отношениях отсутствовали сильное желание и большая враждебность. Их секс напоминал ее еду, поддерживавшую жизнь, но не позволявшую поправиться. Запах джина, исходивший от Джоан, не только мешал заниматься с ней сексом, но и позволял Джефу оправдывать собственные романы, участившиеся в последние годы.
Он нуждался в оправдании, поскольку не мог избавиться от последствий своего сурового методистского воспитания. Ему с детства внушали, что такое грех. Он слышал об этом в церкви и от своей строгой матери. Любая музыка, кроме церковной, воспринималась ею с опаской. В детстве мать редко обнимала Джефа. Он помнил лишь один раз, когда она сделала это: маленький Джеф заболел воспалением легких, и доктор сделал самый мрачный прогноз.
Когда он подрос, лет с одиннадцати, он стал спрашивать себя, позволяет ли мать отцу приближаться к ней. Иногда он подслушивал по ночам. Но никогда ничего не слышал.
Ее методистское пуританство и резкий запах мыла — самые прочные воспоминания о матери — сохранились у Джефа и поныне. Поэтому ему приходилось находить оправдания любой своей внебрачной связи.
Один довод в его защиту был истинным: он начал погуливать, лишь когда Джоан всерьез запила. Он так и не узнал, почему она пристрастилась к спиртному. Однако ирония заключалась в том, что, вопреки этому обстоятельству, она обогнала Джефа в плане карьеры. Она становилась звездой первой величины. В то время как он сидел без работы.
Судьи обратились к Джефу, чтобы в последний раз узнать его мнение. Теперь ему осталось дождаться церемонии награждения и вручить чек победителю.
Он оглянулся, желая увидеть темноволосую девушку. На этот раз оказалось, что она исчезла. Сделав вид, что ему необходимо потянуться, он встал и повернулся назад. Да, ее не было ни в ложе, ни возле нее. Она просто ушла.
Черт возьми, сказал он себе, родео затянулось! Очевидно, она устала ждать и ушла! Он даже не знал, как ее зовут, и не имел удобной возможности это выяснить. Джеф снова посмотрел на часы. Он еще успевал на последний самолет.
Объявили последние результаты. Победитель подошел к судейской ложе; Джеф вручил чек. Исполнив последнюю обязанность, он освободился.
Переодевшись, Джеф взял чемодан и поспешил на стоянку ждать лимузин. Однако к нему подкатил большой белый «роллс-ройс». Это было не «Серебристое облако» — модель, которую он часто видел в Беверли-Хиллз на стоянках у супермаркетов, — а огромный, длинный, элегантный автомобиль с затемненными стеклами, защищающими пассажиров от жаркого техасского солнца и любопытных взглядов. Джеф уже собрался отойти в сторону, когда дверь машины открылась. Высокая, улыбающаяся темноволосая женщина подалась вперед с заднего сиденья.
— Садитесь, — пригласила она.
— Я спешу в аэропорт, — возразил он, чувствуя себя идиотом.
— Я отвезу вас, — судя по ее улыбке, она наслаждалась не только его смущением, но и своей смелостью.
Раздраженный Джеф положил чемодан в машину и сел в нее. Дверь захлопнулась, автомобиль тронулся с места. Джеф повернулся к женщине. Она с улыбкой разглядывала его. Это не понравилось Джефу. Указав на шофера, актер спросил:
