«Театр звезд КМ» с ведущим Джефом Джефферсоном вступил в свой четвертый сезон.
Премьера любого цикла — всегда событие, потому что именно эта передача оценивается прессой.
Через три года после того, как ТКА начала уходить от прямого эфира, критики решили, что сериалы не заслуживают тщательного еженедельного анализа, которого удостаивались «живые» трансляции из Нью-Йорка. Было неясно, в чем тут причина — то ли в географическом снобизме, то ли в неосознанном неприятии того факта, что ТКА сделала Голливуд телевизионной столицей мира. Но традиция установилась. Пресса уделяла внимание первой передаче, поэтому начинать надо было с лучшими сценарием и труппой.
Джеф Джефферсон гримировался в своей гримерной на «Сентрал Студиос». Сценарий отдаленно напоминал сентиментальную костюмную пьесу «Он же — Джимми Валентайн». Это была современная история, позволявшая Джефу сыграть одну из тех ролей, которые никогда не доставались ему в художественных фильмах.
С начала цикла Джеф сыграл много ролей — ветерана, возвращающегося со второй мировой войны, Доктора, адвоката, отца усыновленного ребенка, мужественного бизнесмена — жертву мафии, сенатора.
Все роли были написаны так, чтобы Джеф представлял в них искреннего, честного, симпатичного американца, с образом которого ассоциировалось название компании «Консолидейтид Моторс». Этим постановкам всегда недоставало тонкости и психологизма.
Перед закрытием очередного сезона Джеф, вооруженный саркастичными рецензиями Джека Гоулда в «Нью-Йорк таймс» и Джона Кросби в «Геральд трибюн», говорил с Доктором о «следующем сезоне» и потребности в свежих качественных сценариях.
«Следующий сезон» на телевидении и связанные с ним амбициозные планы всегда напоминали Доктору о его детстве, когда в дни еврейской пасхи он ходил в гости к своему дедушке. Все говорили о том, что в следующем году они будут отмечать праздник в Иерусалиме. Маленький Айседор Коэн чувствовал, что это лишь ритуальное желание евреев, на исполнение которого никто не надеется.
Однако сейчас, спустя две тысячи лет после изгнания, существовал Израиль. Евреи, произносившие «Следующий год — в Иерусалиме», могли позвонить в авиакомпанию «Ил Эл» и забронировать билеты.
Точно так же Доктор относился к повышению художественного уровня телепрограмм. Через две тысячи лет ТВ изменится. Но пока что в конце каждого сезона он участвовал в ритуальной дискуссии с Джефом Джефферсоном.
Доктор всегда делал вид, что с вниманием относится к жалобам Джефа. Он ежегодно заказывал два «глубоких, реалистичных, значительных» сценария.
В каждом из этих сценариев была хорошая роль для Джефа. В каждом имелась четко выраженная позиция по какому-то общественному вопросу. Каждый восхищал продюсера и пробуждал у Джефа мечты о хвалебных рецензиях и премиях. Каждый сценарий отсылался телекомпании, принимавшей окончательное решение. И всякий раз отказ не был прямым.
Ответственные сотрудники телекомпаний проявляли изворотливость. Они одобряли общественную позицию автора, но предлагали приглушить некоторые ее аспекты. К тому времени, когда сценарий возвращался для третьей доработки, даже автор чувствовал, что его уже не стоит спасать.
