— Почему?
— Не знаю. Наверно, я рада, что гомикам не удается добираться до таких мужчин, как вы. Вас осталось немного.
— Что, по-вашему, произошло бы, если бы такой массажист действительно существовал? И он стал бы приставать ко мне?
— Мне неприятно думать об этом, — сказала она. — От таких мыслей по моей коже ползут мурашки. У меня два сына.
— Хорошо, мамочка, я никогда не буду забавляться с гомиками. Даю слово.
Они оба рассмеялись.
Джефа радовало общество женщины, с которой можно было дружить без намека на роман.
Когда они добрались до ресторана, Джеф извинился, прошел к телефонной кабинке и позвонил в отель. Никаких новостей относительно Шарлен. Она не появилась. Не звонила. Он попытался убедить себя в том, что она сейчас едет из Чикаго. Перед уходом из ресторана Джеф снова позвонил. Никаких вестей.
После ленча они продолжили подробный разбор сцен. Знакомились с перемещениями по сцене, расположением камер и предметов реквизита. После такой работы кажется, что сцена никогда не станет снова цельной. Но после каждого такого разбора Берни заставлял их дважды сыграть сцену от начала до конца. Это помогало.
Фредди Фейг был прав. Гном был злым, жестоким хером, но абсолютно компетентным режиссером. Это помогло Джефу пережить первый день репетиций, хотя его начало, казалось, оправдывало все опасения, которые испытал актер, когда Доктор заговорил с ним о постановке телеспектакля в Нью-Йорке.
Когда они репетировали последнюю сцену, в зале появился Фредди Фейг. Его сопровождал высокий мужчина в деловом костюме. Незнакомец смотрел на происходящее весьма скептически. Когда репетиция закончилась, Фредди пересек зал. Мужчина следовал за ним. Фредди явно хотел что-то сказать Джефу с глазу на глаз. Его спутник, похоже, стремился не допустить этого.
Когда они подошли к Джефу, актер застегивал воротник рубашки и надевал галстук. Фредди пришлось представить высокого человека без предисловия и объяснений.
— Джеф, это Карл Брюстер из ССД. Он занимается счетом «Алюмко».
Джеф улыбнулся, пожал руку Брюстеру, который тоже улыбнулся, хотя и не смог скрыть свое беспокойство. После короткой вежливой беседы Брюстер отошел поговорить с режиссером. Было ясно, что Брюстер задает какие-то важные вопросы. И что эти вопросы касаются Джефа. Актер вспомнил, что Брюстер был тем самым человеком, о котором его предупреждал Доктор.
— Чем он так обеспокоен? — спросил Джеф Фредди.
— Первое, что вы должны усвоить относительно телевидения, — объяснил Фредди, — это то, что управляющие рекламных агентств всегда нервничают. При каждой постановке они изводят режиссеров вопросами. Хорош ли сценарий? Не слишком ли он длинный? Подходит ли труппа?
— Подходит ли звезда? — сердито перебил Джеф.
— Тут нет ничего личного. Они спрашивают о каждой звезде. Оливье играл у нас в качестве гостя, и они беспокоились даже насчет него. Таковы правила игры. Без нервотрепки эти ребята заскучают.
Клер подошла попрощаться. Она неожиданно поцеловала Джефа в щеку.
— Я сделала это, — поддразнила она Джефа, — теперь я могу пойти домой и сказать моему мужу — сегодня я поцеловала знаменитую кинозвезду. Это пробудит в нем ревность. Ничто не делает еврея-стоматолога более страстным, чем ревность.
Они оба засмеялись; Джеф спросил:
— Вы замужем за евреем?
Улыбка внезапно исчезла с лица Клер.
— Да, а что? Вам это не нравится?
— Нет. Я просто хотел знать. Если вы согласны говорить на эту тему. У вас получается? Я имею в виду, на самом деле?
— Да, получается. Поверьте мне.
Она произнесла это с сочувствием, и он тотчас понял, что она догадалась, почему он спрашивает.
— Спасибо. До свидания. Увидимся утром.
Он взял руку Клер, поцеловал ее, потом поцеловал актрису в губы.
— Теперь вы можете сказать, что звезда ответила на поцелуй. Он не даст вам уснуть до утра!
Джеф и Фредди поехали в лимузине через город. В пути Фредди сказал Джефу, что режиссер будет звонить ему в отель каждый вечер. Таким образом они смогут разрешать все проблемы в отсутствие труппы.
Когда лимузин остановился возле «Плазы», Фредди произнес:
— Не забывайте — если я могу что-то для вас сделать…
