Осторожно ступая на носочках, Лесли вошла в номер. По сравнению с ее собственной комнатой, жилье Донахью было не в пример больше и представляло собой спальню-гостиную, разделенную подвижной стеной. Та часть, что предстала ее взгляду, была завалена книгами, в основном специальными, и пестрыми журналами; маленький портативный телевизор хозяин придвинул поближе к полотняному креслу, позаимствованному, вероятно, на пляже.
Вся обстановка с неизбежностью свидетельствовала, что здесь живет холостяк и женская рука никогда не прикасалась к священной пыли и тотемному мусору. Двигаясь дальше, Лесли инстинктивно прикрыла дверь в маленькую душевую и только тут до нее стало доходить, что Донахью может быть не один. Она буквально оледенела, когда услышала голос Кристиан. Низкий, хрипловатый, полусонный. Она протестовала против приставаний Донахью. Голоса доносились из смежной спальни.
— О, дорогой! Ведь еще так рано, — услышала Лесли.
Лесли едва не грохнулась в обморок, но устояла на ногах, в мгновение ока превратившись в деревянного истукана, не воспринимающего происходящее, но только фиксирующего все, что делается вокруг.
— Может, объяснишь мне, каким образом ты хочешь сегодня затащить в койку эту маленькую мисс?
— Черт его знает! — Голос Донахью тоже был ленивым и каким-то сытым. Он мало чем напоминал голос ее Донахью. — Дорогая, да если бы не денежки ее папеньки, на которые мы можем купить себе безоблачное будущее… За такой куш я заставлю себя трахнуть ее!
— Хорошо, я думаю, ты сможешь подарить ей эту маленькую радость, милый. Девственность — страшная сила, но она не так уж невинна, чтоб не хотеть ее потерять.
Тут послышалась веселая возня, а затем голос Донахью почти со страданием произнес:
— Боже, Крис, я действительно не знаю, как я буду ее трахать! Она вызывает у меня отвращение. Она же не знает, зачем мужчина в койке. Если бы не папашины денежки! Да черт бы с ней, с ее девственностью, я не могу представить себе мужика, который захотел бы эту ирландскую деревяшку.
Лесли была ирландкой наполовину. Последняя фраза вонзилась в ее сердце, подобно отравленной занозе. Она хотела закричать, забиться в истерике, ворваться в комнату, избить, разорвать обоих. Но…
Нет такого мужика, который ее бы захотел, говорите? Донахью, оказывается, мечтает только о папиных денежках? Ну что ж, она найдет способ отомстить обоим.
— Когда я обещал на ней жениться, мы разработали план. Для начала это будет отель где-нибудь на побережье северной Бразилии, например в Форталезе, финансируемый ее папенькой. А уж как сделать это предприятие окупаемым, я знаю лучше других. Лесли эта идея приводит в восторг. Пусть резвится. Разумеется, отель я оформлю на свое имя. Ну а потом его дорогая доченька уже не будет иметь никакого значения. Устроим какой-нибудь грязный секс-скандальчик, как ты думаешь? Что-то вроде «Дочь нефтяного магната не может удовлетворить собственного мужа. Любовница несчастного исповедуется…» Нет, я не собираюсь нянчиться с ней слишком долго. Я люблю таких женщин, которые женщины во всем, которые знают, как порадовать мужчину. В этом я схожусь с нашим другом Хаггинсом, и, по-моему, я прав!
Очередная порция обидных слов вновь ввергла Лесли в агонию.
Невероятным усилием воли она заставляла себя слушать, оставаясь на месте. Кельтский характер, родовая гордость О'Конноров держали ее, не позволяя грохнуться в обморок.
— Забавно, этот тип очень по-приятельски относится ко мне, — сказала Кристиан.
— По-приятельски? Теперь это так называется? — В голосе Донахью послышались насмешливые нотки.
— Называй это как хочешь, дорогой! И не используй мои соски как четки для утренней молитвы… Не могу же я торчать здесь одна, пока ты будешь развлекаться с этой мисс Нефтяные скважины? Ну, Хью, лучше помассируй мне задницу… Как ты изволил заметить, я действительно женщина во всем, и у меня есть свои потребности!
Задыхаясь от ярости, Лесли сделала шаг по направлению их спальни. Ее терпение лопнуло. Она больше не желала слушать, что эта парочка говорит о ней. Ее почти тошнило, когда она представляла себе, с каким выражением лица он произносит всю эту мерзость. Может, она и не так чувственна, как Кристиан. Но она много больше женщина, чем думает этот идиот! И для начала…
