Гор роняет древко на пол.
— Я тебе не верю!
— А как ты думаешь, откуда у тебя вообще силы бога. От Озириса? Косметическая хирургия могла дать ему голову цыпленка, а его наибольшие потуги принесли успехи в математике, но ты и я, оба умеющие изменять наш образ, — дети Изиды, Ведьмы Лоджии!
— Будь проклято имя моей матери!
Миг — и Принц уже стоит рядом с ним на полу комнаты и бьет его по щекам обратной стороной ладони.
— Я мог бы убить тебя сотню раз, если бы только пожелал, — говорит Принц, — пока ты стоишь здесь. Но я удержался, потому что ты — мой брат. У меня нет никакого оружия, потому что я в нем не нуждаюсь. Я не желаю никому вреда, потому что иначе жизнь стала бы мне слишком в тягость. Но не говори плохо о нашей матери, потому что то, что она делает, — это ее личное дело. Я не хвалю, но и не упрекаю. Я знаю, что ты явился сюда убить меня. Если ты действительно желаешь получить эту возможность, попридержи свой язык по этому поводу, брат.
— Тогда давай больше не говорить о ней.
— Очень хорошо. Ты знаешь, кем был мой отец, потому ты должен знать, что я не новичок в воинском искусстве. Я дам тебе шанс убить меня в битве один на один, без оружия, только руками, если сначала ты выполнишь одно мое поручение. В противном случае я уйду и найду себе для этой цели кого-нибудь другого, а ты можешь весь остаток своих дней провести в розысках моей особы.
— Тогда это, наверное, и есть то, что имел в виду оракул, — говорит Гор. — И это принесет мне несчастье. Тем не менее я не могу упустить шанс исполнить свою миссию прежде, чем ее выполнит посланник Анубиса, этот Оаким… Потому что я не знаю о его силах, которые могут и превосходить твои. Я согласен на мир с тобой, согласен выполнить твое поручение и потом убить тебя.
— Этот человек — убийца из Дома Мертвых? — спрашивает Принц, глядя на Оакима.
— Да.
— Ты знал об этом, мой Ангел Седьмого Поста?
— Нет, — говорит Брамин, слегка кланяясь.
— И я не знал, повелитель, — вторит Мадрак.
— Поднимите его и Генерала.
— Наше соглашение не состоится, — говорит Гор, — если это будет сделано.
— Пробудите их обоих, — говорит Принц, складывая руки на груди.
Брамин поднимает свою трость, языки зеленого света выходят их нее и опускаются на распростертые тела.
Снаружи ветер начинает дуть с еще большей силой. Гор переводит глаза с одного присутствующего на другого, потом говорит:
— Ты повернулся ко мне спиной, брат. Повернись так, чтобы я видел твое лицо, когда буду тебя убивать. Как я сказал, наше соглашение не состоится.
Принц поворачивается.
— Эти люди тоже нужны мне.
Гор качает головой и поднимает руку.
Затем…
— Какая трогательная семейная встреча, — звучит голос, заполняющий собой всю комнату. — Наконец-то мы, три брата, встретились вновь.
Гор отдергивает руку, как от осы, потому что тень черной лошади ложится между ним и Принцем. Он закрывает глаза рукой и опускает голову.
— Я забыл, — ведь сегодня я узнал, что я и твой брат тоже.
— Не расстраивайся так сильно, — звучит голос, — потому что я знал об этом много веков и научился не отчаиваться от этого знания.
И Оаким и Железный Генерал пробуждаются от смеха, который похож на поющий ветер.
— Передай булавку, пожалуйста.
— Что-что?
— Булавку! Булавку!
— У меня ее нет.
— О! Она у меня.
— Почему же ты не сказал об этом?
— А почему ты меня не спросил?
— Прости. Просто дай ее мне. Спасибо.
— Почему ты все время продолжаешь над ней работать? Она готова.
— Просто чтобы провести время.
— Неужели ты серьезно думаешь, что он серьезно пошлет за ней?
— Конечно нет. Но это еще не причина, чтобы выпускать недоброкачественную продукцию.
— А вот я думаю, что он обязательно пошлет за ней.
— А кто тебя спрашивает?
— Я высказываю свое мнение добровольно.
— Для чего она ему нужна? Орудие, которое никто не может использовать.
— Если он ее заказал, значит, она ему нужна. Он единственный из них всех, кто приходит сюда по делу, и должен сказать, что он настоящий джентльмен. В один из этих дней либо он сам за ней придет, либо кого-нибудь пришлет.
— Ха!
— Вот тебе и «Ха!». Подожди, сам увидишь.
— А что еще нам остается делать?
