Ладвиг догадался о замыслах торговца. Честно говоря, сержант даже не мечтал о такой удаче. Но выдавать свои истинные намерения было нельзя — увидев малейший намёк на заинтересованность, старьёвщик тут же вцепится в него, как пиявка. И цена немедленно подскочит.
— Не понимаю, зачем вы меня позвали, — равнодушно произнёс Ладвиг.
Корбл опешил, но сдаваться не собирался:
— Вы же военный человек, сержант. Вы знаете толк в оружии. Я не поверю, будто вам совсем не интересен этот меч.
— В своё время был очень интересен. Старинная работа, безупречное состояние. Разумеется, я не мог себе позволить приобрести такую дорогую вещь…
— Теперь у вас есть шанс это сделать!, — просиял Корбл. — Один клинок продаётся со значительной скидкой. А рукоять и гарду к нему вы всегда сможете заказать.
Ладвиг тяжело вздохнул и грустно посмотрел на торговца:
— Вам не понять меня… Скорее всего вы не знаете истории этого оружия.
— Истории?, — насторожился Корбл, привыкший иметь дело с вещами, чья история ограничивалась тремя позициями: когда-то сделан, кем-то использовался, найден под слоем грязи при чистке сточной канавы.
— Неужели вы не слышали?, — стал на ходу сочинять Ладвиг. — Говорят, что эта рапира принадлежала знаменитому учителю фехтования, Аларду, жившему во времена герцога Леонхарда.
— Да-да-да, — пробормотал Корбл. — Кажется, слышал краем уха.
— Я тоже, в своём роде, учитель фехтования. Представляете, каким счастьем для меня было бы владение оружием, которое держал в руке сам Алард! А теперь вы предлагаете мне лишившийся души простой клинок, какие десятками лежат в кузнечных лавках!
— Надо же, я и не предполагал, — глаза торговца забегали, похоже он прикидывал, не продешевил ли на продаже эфеса.
Ладвиг обречённо махнул рукой и повернулся, собравшись уходить.
— Господин сержант… — раздалось его за спиной.
"Надо ссутулиться и опустить голову".
— Подождите, мне очень жаль…
"А уж мне-то как жаль. Для убедительности сделаю ещё пару шагов".
— Я предлаю вам очень хорошую скидку…
"Разве не заметно, что меня переполняет скорбь? А он всё о деньгах".
— Господин сержант!, — Корбл догнал его у самых дверей. — Мне всегда очень неловко, когда посетители уходят без покупок. Поверьте, я понимаю ваши чувства. Я предлагаю вам этот клинок за совершенно символические деньги.
— Не ожидал, — почти натурально смутился Ладвиг.
— И пусть попробуют обвинить меня в бездушии!, — завопил старьёвщик в сторону открытой двери, видя, что на улице собираются зеваки.
К удивлению Ладвига, назначенная цена оказалась настолько справедливой, что повода просить о её снижении не было. Видимо Корбл консультировался с кем-нибудь из кузнецов, прежде чем приглашать к себе сержанта. Торговец немного поворчал, разглядывая долговую расписку, но заметив, кто является поручителем, задумался.
— Какое совпадение, — кисло сморщившись, сказал он. — Я недоплатил налогов как раз на такую сумму. Не иначе, как сама Великая Мать благословила нашу сделку, сержант.
* * *
Ладвиг знал, кому заказать оснащение клинка эфесом. Неподалёку от лавки Корбла находилась мастерская оружейника Рабана, о котором положительно отзывались все, кто носил при себе меч не для украшения костюма. Сержант не имел точного представления о том, сколько стоят услуги Рабана, но считал, что Магистрат переживёт и эту статью расходов.
"Когда придётся столкнуться с демоном, — думал он, ведя в поводу Фитца, — чем я буду от него отбиваться? Этим ножичком стражника? Им только колбасу резать на бутерброды. С рапирой намного спокойнее будет".
У Рабана оказалась внешность сурового ветерана, прошедшего за свою долгую жизнь немало жестоких битв. Память о них осталась в виде нескольких кривых шрамов, один из которых вертикально делил левое ухо почти на две равные половины.
— Знакомая вещица, — прошамкал старый оружейник. Сразу стало понятно, что пересекавший верхнюю губу шрам был не просто порезом.
— Да её только слепой не видел. На витрине у Корбла лежала почти весь последний длинный сезон. Правда, не совсем в таком виде…
— Да я витрины-то глазами не облизываю. Корбл утром меч приносил, чтобы эфес снять. Я его спрашиваю: а клинок куда девать будешь? Ну, с мыслью тайной. Он цены таким вещам не понимает, а вдруг да продаст за бесценок. Клиент, говорит он, у меня есть — знающий человек. Купит, говорит, обязательно, за большие деньги.
