Свет зажигается. В непосредственной близости, опасности нет. Кириченко так и стоит, беззвучно разевая рот. А вот Кавалеридзе… ой мама!
Знаете, детское развлечение — в бумажный кулек налить воды, и бросить из окна на тротуар, под ноги прохожему? Нечто похожее было и здесь, только вместо воды, краска. Причем двух цветов — в принципе, можно кулек и в два кармана сделать, сама когда-то на Петроградке… ой как давно это было! Вот только синий и желтый в смеси дают зеленый — так что раскрасили бедного Кавалеридзе оригинально, не в два цвета, а в три, весь пиджак с левого плеча залит, и на лицо попало. И что это он, встав, оказался на том месте, где сидела я? Быстро оглядываю свое платье — уф, чисто все, меня Иван Петрович своим телом закрыл, и еще спинка стула.
— Что ж это вы, Алексей Илларионович? — обращаюсь я к Кириченко, вежливо-язвительным тоном — даже на своих званых обедах, порядок обеспечить не можете? А если бы это граната была? Да, Ивана Петровича наверное отпустить надо, умыться и переодеться? И обязательно разыскать преступника. Такое в кармане не пронесешь — значит, прямо перед броском готовили, из газеты и бутылочки с краской. А газета-то, судя по обрывкам, с портретом товарища Сталина, а вон кажется и бутылочки валяются, там отпечатки пальцев должны быть. А если бы промахнулись чуток и в вас бы попали?
— Приношу свои извинения, товарищ инструктор — говорит Кириченко — уверяю, что виновные будут наказаны. Вот только последствия ликвидируем.
В зале какое-то броуновское движение, официанты поспешно убирают разбитую посуду, заменяют опрокинутые блюда, вытирают пол. Кавалеридзе убежал себя в порядок приводить — надеюсь, краска не масляная? — стулья тоже заменили. Продолжать ли банкет — а отчего вы меня спрашиваете, вы же тут хозяин? Лично я — не возражаю. Просто ради наблюдений за событиями. И хоть какое-то объяснение хочется получить.
— Детский дом из Львова — говорит Кириченко — приютили сирот, по просьбе львовских товарищей. Там неспокойно, и польские бандиты шалят. Вы понять должны, в западных областях к вам по-другому относятся, не привыкли еще. Может простим, они же дети совсем? Самодеятельностью вот занимаются. Будущее нашей Украины!
Ага, и эти детки заранее узнали про меня, и все подготовить успели? Теоретически, могли, но гораздо более вероятен "кукловод", кто все это организовал. А сам за кулисами, а деток вперед себя, "они же дети, что с них взять"? Вот только Кириченко похоже, не при деле, или он очень хороший актер? Ну а если не только в меня, а в него целились, фигурально, замарать репутацию перед московской гостьей? Чтобы уже не вилял, не свернул назад — или просто, ему место указать, кто тут хозяин? Ой, и дорого бы я дала, узнать, с кем он после говорить будет, и о чем?
— Музыку разрешите — спрашивает Кириченко — советскую или украинскую?
Интересно, выпили вы так много, товарищ Первый секретарь, или и в самом деле нервничаете? Дозволения спрашиваете, снова на "вы" перешли, хамско-панибратский тон совсем исчез? Ну а музыка под конец, а отчего бы и нет? Вот только — одновременно, и советская, и самая украинская, какую я знаю. Надеюсь, вашему оркестру она знакома?
У прибрежных лоз, у высоких круч
И любили мы и росли.
Ой, Днипро, Днипро, ты широк, могуч,
Над тобой летят журавли
А кухня украинская, на мой взгляд, ну очень сильно, на любителя. Сало в таком количестве хорошо в наш русский мороз идет, а по жаре его есть, неприятно. И печенье из пресного теста нам на вкус непривычно. Про горилку вообще молчу — да и не любитель я алкоголя, пила за столом лишь чай и лимонад.
Так что же за игру вы затеяли товарищ Кириченко? Или уже и не товарищ совсем? Понятно, что вам из Первого Союзной в Первого Автономной (и то не факт, что вас утвердят) очень не хочется. Но чтобы из-за одного этого антисоветский мятеж затевать? И ведь даже если подымете — победить вам точно, не удастся! Чтобы товарищ Сталин с самостийной Украиной смирился — да скорее тут никого не останется, говорящих на мове!
Кровь фашистских псов пусть рекой течёт,
Враг советский край не возьмёт.
