– Очень сожалею, но юридически Франция сейчас полноценный член Еврорейха и союзник гитлеровской Германии. Или вы можете показать мне документ, официально отменяющий акт маршала Петена от 30 декабря 1942 года?
– Мне странно слышать от вас это! – Де Голль выпятился, как петух. – Вам ли не знать, что Сражающаяся Франция, которую я представляю, никогда не признавала этого самозванца!
– Простите, но разве это делает вас легитимным правительством французского государства? Тогда и товарищ Роммель, подписывающий сейчас этот Акт в качестве военного министра Германии, должен будет одновременно подписать этот же документ как одна из сторон-победителей? Поскольку как глава Сражающейся Германии находится в таком же статусе, что и вы.
– Вы смеете равнять с нами гитлеровского генерала, убийцу, преступника?! После того, как ваш Сталин мне обещал… Вы обманули меня и Францию! Или вам не известно о жертвах, которые понес французский народ под немецкой оккупацией?
– Ну, генерал, не вам говорить о жертвах. Тогда и мы можем вспомнить, сколько мирных жителей убили в СССР французские добровольцы ваффен СС. И можно потише, а то у журналистов с фотографами нездоровый ажиотаж. А насчет обещаний, так товарищ Сталин велел вам передать неофициально и не для печати: где Париж, который вы обещали взять первым?
– Хотите сказать, горе неудачникам? Как любят повторять британцы. То есть Франция, подвергшаяся германской агрессии на год раньше вас, за свои страдания не получит даже морального удовлетворения?
– А за что Франция должна получить удовлетворение, если всю работу за вас сделали мы? – бесцеремонно спросил подошедший Паттон. – И если вы Еврорейх, то вам сначала надо самим капитуляцию подписать. Вот только кто этим займется? Петен мертв, все остальные разбежались. Юридически сейчас вся ваша Франция – это бесхозное имущество, где никакой признанной власти нет. Кроме нашей военной администрации, конечно.
– Может быть, наши французские гости возьмут на себя труд подписать капитуляцию за месье Петена, – заметил Теддер, также привлеченный спором. – Очень жаль, что сей почтенный старец не вынес ареста гестапо и заключения. Однако кто-то должен приказать сложить оружие французским частям Еврорейха – что, нет уже таких, дезертировали все? Бедная Франция, как ей не везет с защитниками! Да, месье, напомните мне хотя бы одну победу французской армии в этой войне? Что, Гибралтар, Суэц – ну вы бы еще Днепр вспомнили, где еще храбрым французам приходилось служить немецким пушечным мясом!
Французам ничего не осталось, кроме как удалиться в ряды зрителей. Де Голль что-то бормотал под нос – наверное, ругательства. В этой реальности СССР не собирался ни пускать чужие войска в Берлин (Сталин прочел, к чему это приведет), ни уступать территорию под зоны оккупации – если им охота, пусть делят Пфальц (меньше пяти процентов от всей собственно германской территории) на троих. Или на двоих – с чего еще янки и британец выступили с нами единым фронтом? Так что Франции здесь попасть в державы-победительницы совершенно не светило.
После подписания Акта о капитуляции как-то буднично прошло принятие и подписание Второго Штутгартского протокола (вышеназванный Акт также именуется Первым). Этот Протокол определял основы гражданского порядка, который должен быть налажен на освобожденных территориях немедленно, не дожидаясь обещанной «всемирной конференции». А до нее – нам немцев из своих полевых кухонь кормить?
Пункт первый – юридический роспуск Европейского Рейхсоюза (официальное название Еврорейха). Подписали Роммель, от Франции Де Голль (не зря все же приехал) и монархи (или их представители) Дании, Норвегии, Бельгии, Голландии, Люксембурга. Второй же пункт определял: «на освобожденных территориях гражданская власть должна быть передана тем политическим силам, которые пользуются наибольшим авторитетом на территории данной страны и имеют реальную возможность обеспечить должный порядок и спокойствие», и эта временная власть признается всеми державами-гарантами до принятия иного решения «авторитетной мирной конференцией», которая должна быть созвана «так скоро, как позволит политическая целесообразность и военная обстановка». Власть военная до вывода с территорий войск держав (опять же, когда будет «целесообразность и обстановка») принадлежит военной администрации этих держав – но для поддержания вышеназванного порядка и спокойствия, любая из держав имеет право разрешить местные полицейские формирования, «какие сочтет нужным» (с категорическим условием – из местных жителей, так что фиг вам, а не «Несбывшееся», все немцы за пределами собственно Германии должны быть разоружены). Юридически безупречно – и наши интересы соблюдены: а вот не можем мы считать, к примеру, польскую АК «наиболее авторитетной силой»! И будучи в своем записанном праве, не дозволим иметь вооруженные формирования, а без них какой может быть порядок?
