Затем я набрался мужества и отправился к маме. Это был трезвый вариант прощального банкета. Мама умудрялась одновременно гордиться мной, бояться за меня, радоваться и плакать. Даже отец отложил неизменную подшивку журнала «Вокруг света» и принял посильное участие в обсуждении моих творческих планов. А еще я, как обычно, съел огромное количество пищи, которая целиком состояла из холестерина. Мама всегда очень вкусно его готовила.
Кате я решил не звонить. В конце концов, она знает, когда я уезжаю. Если что, сама перезвонит. Нечего было на меня орать.
Лежа на диване и ощущая, как жиры успешно усваиваются организмом, я продумывал программу последних двух дней на родине. Сначала у меня появилась идея вызвать девочку на дом. Несмотря на преклонный возраст, я ни разу не пользовался услугами профессионалки. Это, наверное, занимательно. К тому же в Германии они гораздо дороже.
Я перевернулся на бок и включил телевизор. «Спартак» терпел очередное Ватерлоо от «Баварии». Вот ведь… Через неделю мне придется болеть против «Спартака». Но «Бавария» мне тоже не очень нравится. Может быть, за «Спарту»? В конце концов, меня нанимает немецко-чешское предприятие.
Телефонный звонок заставил меня подпрыгнуть из положения лежа. Звонила Машка. Она решила все-таки уточнить, чего это я в ней так нуждался. Выслушала мою хвастовню, порадовалась за перспективы, полушутя посетовала, что рано мы с ней разбежались. И все это как-то искренне. Не то что Катя.
Попрощавшись с бывшей боевой подругой, я набрал Кошкин номер. Совершенно автоматически, честное слово!
***
Пару дней после эпохального телефонного разговора я находилась в отупении. В полном эмоциональном отупении.
Мне вдруг стало совершенно все равно: уедет Сергей или не уедет, увижу я его когда-нибудь или нет. Я уже мысленно с ним распрощалась или послала куда подальше – сама еще не решила. Главное – не вспоминать. И в Москву, наверное, в ближайшее время лучше не ездить.
Когда Сергей позвонил, я не удивилась и не обрадовалась. Мне было все равно. Наверное, поэтому разговор получился вполне внятный – без эмоций.
Мы поговорили о погоде, благо она подкидывала столько сюрпризов, что было о чем поговорить.
Поговорили о книгах.
Поговорили о новой работе Сергея. Замечательная работа, можно только позавидовать.
Я сказала, что никогда не была в Праге. Сергей пригласил меня к нему приехать. Я сказала, что постараюсь.
Сергей сообщил, что уезжает через три дня, но ему все равно проезжать через мой город, и он может на сутки задержаться у меня. Я сказала, что мне будет приятно его напоследок увидеть.
Увидеть и постараться поскорее забыть. Чтобы забыть, нужно же сначала вспомнить, что забывать.
***
Я положил трубку, с немым укором поглядел на телефон, подумал и добавил к немому укору вербальный.
– Вот ведь…
Всего за пять минут я умудрился превратить два последних «расслаблятельных» дня в гонку на чемоданах. Вместо того чтобы спокойно прилететь к новому месту работы за пару часов, я буду прыгать с поезда на поезд и проведу в пути двое суток. Хуже того – две ночи в вагоне! Зачем?!
Я снова посмотрел на телефон. Позвонить что ли, сообщить, что пошутил?
За окном предупреждающе громыхнуло.
– Да понял, понял,– пробормотал я, глянул на часы, непечатно выругался и бросился собирать чемоданы.
Уже в купе выяснилось, что любимая бритва с новенькой зубной щеткой остались в Москве, ничего почитать с собой я не взял, а топят в вагоне так, что выжигают последний кислород. Пришлось спасаться в коридоре. Хорошо еще, успел позвонить нанимателям, сообщил об изменении маршрута. Начинать службу с таких вот выкрутасов, да еще перед немцами…
В конце концов я прибег к старинному способу, который не раз выручал при подготовке к экзаменам, – махнул на все рукой и сосредоточился на ближайшей задаче. Проанализировав ситуацию, я пришел к выводу, что не так уж все плохо. Катя вела себя адекватно, сцен больше не устраивала, в меру обрадовалась. Наверное, посидела, подумала – и поняла свои выгоды. Она вообще женщина умная.
Вернувшись в купе, я обнаружил, что соседи – командированные мужики – уже приступили к потрошению захваченных из дома куриц и запиванию оных крепкими спиртными напитками. Я присовокупил к столу флягу коньяку и уже через полчаса яростно спорил с толстым бородачом о сравнительных характеристиках наших президентов.
