Он улыбался, и, видно, ему было действительно приятно.
Увидев озадаченное выражение на лице Анны, Куан Мэн наклонился и тихонько шепнул ей, что Порцию, собственно, зовут Натараджаном. Он и сам почти забыл, как его зовут, настолько они все привыкли звать его Порцией.
- Очень рад, - повторял мистер Синнатураи. - А позвольте спросить, скоро ли вы сами собираетесь в Соединенное Королевство? Вы тоже поедете в Соединенное Королевство, молодые люди? - обратился он к Хок Лаю и Куан Мэну.
Мистер Синнатураи говорил с сильным индийским акцентом и походил на комика Питера Селлерса, изображающего индусов. Он не говорил, а пел, да еще прищелкивал языком. Любой человек, если он не индус, через десять минут вывихнул бы себе язык, попробуй он так говорить.
Хок Лай и Куан Мэн вынуждены были информировать его, что им не так повезло в жизни, как его сыну Натараджану, и мистер Синнатураи быстро закачал головой по-индийски и защелкал языком.
- Ай, как жаль! Ай, как жаль!
Голова так и болталась из стороны в сторону, как на разболтанном шарнире.
Мистер Синнатураи потащил их знакомиться с важнейшим из родственников:
- Школьные товарищи Натараджана. Не правда ли, как мило, что они пришли проводить его? А это мой старший брат, Челваш, профсоюзный деятель из Ипо, вы, конечно, слышали о нем? - Он опять заболтал головой.
Они по очереди пожали руку необыкновенно толстому человеку. Куан Мэн вспомнил: он видел его фотографию в газетах, но никак не предполагал, что тот такой толстый. Ничего себе борец за интересы трудящихся, подумал он.
- А это Сингам, мой младший брат, адвокат из Серембана, - радостно чирикал отец Порции.
Кончилось тем, что их перезнакомили со всей родней мужского пола. Женщин им так и не представили. Может, у них такой обычай, предположил Куан Мэн.
Зазвенел звонок - провожающих просили сойти на берег.
Родня заволновалась.
- Это первый звонок, первый! - объявил мистер Синнатураи. - Не волнуйтесь, время еще есть! - радовался он.
Родственники сразу успокоились и готовы были успокаиваться снова и снова, после каждого отчаянного звонка.
Куан Мэн и остальные решили, что им пора. Пожали руку Порции, еще раз обошли всю родню мужского пола, а мистер Синнатураи продолжал твердить:
- Мило, что вы пришли, как мило... Они осторожно спустились по узкому крутому трапу и, сойдя на причал, в последний раз задрали головы на судно, вздымавшееся рядом. Нашли глазами Порцию, помахали. Пошли.
Ну вот, думал Куан Мэн, наконец наш бегун на длинные дистанции бежит далеко-далеко. На худых своих куриных ногах.
ГЛАВА 22
- Куан Мэн! Куан Мэн!
Он поднял голову. Несколько голов сразу повернулось в его сторону неожиданное разнообразие среди монотонности рабочего дня.
- К телефону!
- Иду, - ответил он, выходя из-за стола.
Кто бы это мог звонить в послеобеденные часы, недоумевал он. Вернулся с обеда каких-нибудь минут сорок назад и чувствовал, как его одолевает сонливость. Так всегда бывает после плотного обеда в жару. А он в этот день съел больше обыкновенного - и суп ел, и рис. Шел к телефону, чувствуя тяжесть в желудке.
Телефон, которым им разрешалось пользоваться, стоял на столе у старшего клерка, и тот свирепо смотрел на каждого, кто брался за трубку. Под таким взглядом невозможно было долго болтать. Куан Мэн поздоровался и взял трубку.
- Да?
- Алло! Алло!
Куан Мэн узнал голос младшего брата, но звучал он напряженно и встревоженно.
- Слушаю! В чем дело, Кэй?
- Это ты, да?
- Да, я это! Что случилось?
- Иди скорей домой! Отец заболел! Без сознания.
- Когда это случилось?
- Да вот только. Иди скорей домой!
- Иду. Он дома?
- Да!
- А мать?
- Мать тоже дома! Иди скорей!
- Хорошо. Беги домой, скажи матери, что я уже иду. Понял?
- Понял. Но только иди скорей! Куан Мэн положил трубку. Старший клерк смотрел на него.
- У меня заболел отец, - сказал Куан Мэн, хотя его ни о чем не спрашивали.
- Отец болен, - повторил он минуту спустя мистеру Тану.
- Что? Опять отец болен? - недовольно переспросил мистер Тан.
Да, чуть не сказал Куан Мэн, только теперь он действительно болен. Он прикусил язык.
