«На поверхностном уровне можно сделать вывод, что западная идея конституционализма прочно закрепилась в правовых системах стран, принадлежащих к самым разным цивилизациям и культурам. Все чаще можно услышать и рассуждения о так называемом «исламском конституционализме». Однако очевидно, что на глубинном уровне западные представления о праве фундаментально отличаются от тех, которые присущи другим цивилизациям. Так, в исламской культуре практически не находят отклика такие западные идеи, как естественные права человека, свобода, верховенство закона, демократия, народный суверенитет. Усилия Запада, направленные на пропаганду этих идей, зачастую вызывают враждебную реакцию против «империализма прав человека» и способствуют распространению в исламском обществе религиозного фундаментализма. В особой степени важно учесть, что основу конституционализма составляет идея народного суверенитета и верховной власти «политической нации». Но для мусульман признание этого принципа неприемлемо. Поэтому даже в тех случаях, когда в исламских странах «пишутся конституции», такие основные законы не имеют структурного единства и не обладают действительной высшей юридической силой. Одни их компоненты буквально воспроизводят канонические догматы ислама, другие воплощают собой некий реформаторский подход к современным проблемам государственного строительства, нередко можно встретить и выхолощенные идеи национального социализма. А подлинным лейтмотивом так называемого «исламского конституционализма» остается апелляция к исламу как единственной основе легитимизации властных правомочий и проводимого политического курса. Отметим также, что мусульманские мыслители любят повторять один тезис: ислам – это и религия, и государство. Но эта идея открывает путь для открытой или замаскированной теократии. Любая же конституционная модель предполагает, что демократия и теократия – два это несовместимых принципа. Конечно, Бог может мыслиться и быть признан высшим основанием и началом всего сущего, включая государственный строй и государственную власть (вспомним, например, идеи немецкой христианской демократии). Однако Бог не может обладать властными полномочиями в человеческом сообществе и распоряжаться ими через каких-либо «посредников» своей божественной воли, передавать их кому то или отбирать. В этом смысле демократия неразрывно связана с секуляризацией политического строя и общественного сознания. Воля Божья как высший закон имеет правовое и политическое значение не сама по себе, а только в той мере, в какой люди признают свою нравственную ответственность перед Всевышним».
Участникам делегаций Ирана и Саудовской Аравии необходимо в первую очередь сформулировать свою позицию в отношении прозвучавшей критики. Важно при этом обратить внимание на реальный опыт конституционных преобразований, историю и перспективы социальной и экономической модернизации общества в условиях сохранения исламской конфессиональной культуры, а также на роль ислама как фактора, способного противостоять угрозам и рискам глобализации. Следующее задание связано с необходимостью сформулировать два-три «неудобных» вопроса в адрес друг друга, с помощью которых можно было бы подчеркнуть приоритетную значимость суннитского (шиитского) понимания исламской демократии и доказать, что именно ваша страна по праву является лидером исламского мира в XXI в.
