Говорим: вернуть социализму ленинский облик! Да. Но что это значит в теперешних условиях? Очищаем от скверны сталинщины, брежневщины... Еще много тут дел. Но это ведь негативистская работа. А какая конструкция должна быть? Правовое социалистическое государство. Огромная проблема. И т.д.
Все пора наполнять конкретным содержанием. Хватит провозглашать. Люди изверятся, если им говорить и говорить формулы = обещания.
Молодежь. Что ей сказать?
Как она понимает мир? Что ей этот мир? Как она понимает и зачем ей демократия? Что предпочитает?
Словом, надо думать. Время уходит.
Завтра в 3 часа соберемся: помощники, Яковлев, подумаем.
Я рассказал ему о Боффе, с которым вчера встречался.
26 апреля 88 г.
М.С. собрал Яковлева, Слюнькова, Медведева, Лукьянова, трех помощников, Биккенина, Ситаряна, Можина (зав. Экономического отдела), Болдина. И проговорил все идеи к XIX партконференции... Главное - в истории она останется, как первая после Гражданской войны коренная реконструкция политической системы: новая концепция авангардной роли партии, «Вся власть Советам!», правовое государство, национальный вопрос («Все двери и окна хлопают и камни по крыше стучат») - нельзя ждать до Пленума по национальному вопросу.
И итоги перестройки. Самокритика трех лет. Но, как выяснилось из выступлений Слюнькова и Ситаряна, нет даже идей, как наладить механизм экономики, чтоб он работал на новых принципах. Ситуация тревожная. Производство падает. И рыночное обеспечение скудеет. Сахар по паспортам начали продавать уже и в Москве. Это а ргороз.
Между прочим, М.С. рассказал («для вас только») в связи с проблемой гарантий и необратимости перестройки. Люди, говорит, очень встревожены, боятся, как бы все не опрокинулось. Ситуация очень обострилась в эти три недели «застоя» (между публикацией в «Советской России» и статьей в «Правде»). Вот случай... помните, я на той неделе три дня не появлялся на работе. Надо было врачебное обследование пройти. Давно откладывал. Так вот... ГАИ останавливает «Жигуленка» моего зятя (он врач в первой Градской), знают его номер. И прямо задают вопрос: «Где Михаил Сергеевич?» Зять туда- сюда. «Ты не виляй. Говори, где М.С.? Мы же знаем. Три дня уже его машины не идут в город! Слухи ходят, что его уже сняли... Если так, скажи. Народ вокруг заведен, говорят, если сняли - выйдем на улицу с оружием!»
Выступали все по очереди. Наговорили с короб. Я тоже говорил. Очень громко, в отличие от других - в запале, стоя. Две темы из того, что сказал, пожалуй, стоит зафиксировать:
1) Против Иванова (Фролова) тезиса о «возврате от Ленина к Марксу»,
Да, Маркса не читают, Маркса плохо и не по существу знают, напугались западных споров о его ранних произведениях. Делать что-то надо. Но не за счет Ленина.
2) Против тезиса Шахназарова: «вписаться в мировое сообщество, сказать, что мы такие же, как все»...
Тут я был ядовит. Сила - в нашей неординарности. «Сказать (что мы хотим вписываться)?» Мы (т.е. Г орбачев) говорим это Западу уже три года. Этого мало. Для Рейгана (последние его три речи) мы все равно тоталитарное государство, очаг коммунистической экспансии, подавляем свой народ и т.д. Так было и так будет, в том, что касается Рейгана и К>0. Но вот то, что ни одна западноевропейская газета не опубликовала этих его речей, и только две американские газеты опубликовали - это уже исторический факт.
На встрече с Шульцем М.С. врезал открытым текстом по Рейгану за его две речи. Но ни Шульц, ни Нитце, ни Раджуэй, ни Пауэлл - не стали протестовать. Потому, что они порядочные люди и им, видимо, стыдно за своего шефа, хотя по должности и должны были бы вступиться. Это - тоже знаменательный факт.
Ты, Георгий, говоришь: «мы - такие же»... Они тебе ответят. Извольте, раз такие же, тогда скажите, сколько у вас компьютеров на душу населения? Ах, в 48 раз меньше! Тогда гуляйте из великих держав. И мы относились бы к вам, как к Панаме, если бы у вас не было больших ракет... Пока это еще значит...
Тем не менее. Что мы имеем сейчас? Мы имеем брюссельскую сессию НАТО в верхах на тему: «Как остановить Горбачева!»
