Говоря о послевоенном плакате, мы не касались еще сатирических работ. В какой-то мере это не случайно, ибо все эти годы печатных
[52]
сатирических плакатов выпускалось немного и лишь единичные из них были по-настоящему остры и злободневны. Но в сатирическом плакате наступило заметное оживление, когда с середины 1956 года в Москве стали выходить агитплакаты, создающиеся по типу Окон ТАСС и Окон РОСТА, а в Ленинграде возобновился выпуск «Боевого карандаша». Художники и поэты, составившие большие авторские коллективы агитплакатов и «Боевого карандаша», создают сейчас с равной активностью и обычные работы, посвященные текущим событиям политической и общественной жизни, и сатирические листы. Но в начале их деятельности сатирический жанр преобладал. Агитплакаты и «Боевой карандаш» открыли настоящий поход против пережитков прошлого в нашем обществе, против недостатков нашего быта и поведения. Целая вереница сатирических персонажей — неряхи и зазнайки, стиляги и бюрократы, тунеядцы, изобретательно охраняющие свое безделье, бракоделы, хулиганы и многие другие — была выведена художниками на яркий дневной свет, на суд общественности.
При этом художники широко пользовались средствами карикатуры, и нередко обращались вновь к форме многокадрового рассказа, введенной еще авторами Окон РОСТА. При многих чертах сходства агитплакатов и листов «Боевого карандаша» в них существует и много отличий. Не только манера рисунка и цветовое решение огромных агитплакатов и небольших ленинградских эстампов естественно отличаются друг от друга, но и художественные приемы. В частности, приемы иносказания, олицетворения употребляются в них по-разному. Если в «Боевом карандаше» эти приемы занимательно и интересно используются в сатирических работах, то в агитплакатах — особенно последних лет — они главным образом помогают доходчивее и ярче показать рост нашей индустрии и сельского хозяйства, раскрыть задачи, поставленные перед нашей страной семилеткой (илл. 24).
Агитплакаты размножаются усовершенствованным трафаретным способом — шелкографией, «Боевой карандаш» — автолитографией. Оба эти способа оперативнее типографского, и хотя они дают небольшой тираж, все же благодаря этому тиражу названные плакаты не только традиционно выставляются в витринах, но и имеют подписчиками учреждения и предприятия, вывешиваются в клубах, красных уголках, Домах культуры, демонстрируются на выставках, в том числе и на передвижных. С другой стороны, не имея массовых тира-
[53]
жей, эти виды плакатов могут больше, чем печатный плакат, вбирать в себя местные материалы, связанные с делами, например, одного завода, одной стройки. Такие возможности иногда используются художниками, и это помогает им приблизиться к трудовым делам народа, обогащает их искусство. Например, мастера агитплаката, как рассказывает один из постоянных членов этого коллектива В. Брискин, с начала и до завершения строительства московского метро-моста выпускали там «Агитплакат на стройке», агитируя за успешное выполнение этой важной работы, поднимая в его номерах многие насущные вопросы дела, быта рабочих. Сразу же в день завершения метро-моста был выпущен посвященный этому событию агитплакат «Готов!»[17]. Так, политический плакат входит в трудовую жизнь советского народа, обретает необходимые агитационному искусству целенаправленность и конкретность.
24. А. Мордовин. Агитпланат. Смело и коммунизму мы идем…
Но многое в послевоенном плакате еще тормозило его развитие. Вначале это были натуралистическая вялость, фотографизм, холодная парадность многих работ — недостатки, тесно связанные с отрицательным влиянием на искусство культа личности; в конце 50-х годов — внешняя монументализация образа, рассудочное применение условных плакатных приемов. В результате, главное в плакате, как и во всяком другом искусстве, — поиски
[54]
глубокого волнующего образа, идущие от содержания и цели работы, часто оставались на втором плане. Именно поэтому, и имея в виду большие задачи политического плаката, партия в этот период неоднократно подвергает критике деятельность художников-плакатистов.