Маленькая дверь слева вела в умывальную комнату. Там Вон обнаружила ночной горшок, мраморную ванну и раковину для умывания. Вода лилась не из крана, а из небольшого фонтанчика — достаточно было подставить руки, чтобы их окатило прохладной струёй. Вряд ли на Рари уже изобрели сенсорные элементы, так что это явно магия. Опустив голову в раковину и прижавшись щекой к холодному кафелю, Ванесса снова вспомнила вчерашний праздник.
Он вполне удался.
Возле раковины висело удивительно мягкое полотенце, на полочке сбоку лежал брусок душистого мыла и деревянная шкатулка с зубным порошком. Однако никаких зубных щеток. Немного поискав, Ванесса решила отложить чистку зубов, пока не разживётся щёткой, и последний раз ополоснула лицо.
Вытираясь на ходу, Вон раскрыла платяной шкаф и принялась с интересом рассматривать свой гардероб. Почти все платья пошиты совсем недавно, выглядят очень миленько. И серые плащи, конечно — целых восемь экземпляров. Одного и того же фасона, почти одинаковые, но всё же чуть-чуть различающиеся — для теплой погоды, для холодной, будничный, торжественный…
Честно говоря, Ванесса по-прежнему чувствовала себя неловко, надевая эту колдовскую униформу. Как-то неприятно носить одежду, которая ещё недавно ассоциировалась с врагом. Но здесь такие традиции — для колдунов цвет плаща означает то же, что для военных звёздочки на погонах. И если уж ей по статусу положен генеральский мундир, будет глупо его не носить.
Зеркало отразило миловидную двадцатипятилетнюю женщину с азиатскими чертами, одетую в неброское темное платье и серый плащ, означающий принадлежность к Совету Двенадцати. Ванесса улыбнулась своему отражению и осталась вполне удовлетворенной. Застегнув на поясе ремень с кобурой, она почувствовала себя совершенно собранной.
В дверь негромко постучали.
— Войдите! — крикнула Ванесса, проверяя, легко ли извлекается из кобуры «беретта».
В комнату деликатно протиснулся хрупкий старичок в жёлтом плаще. Седой, морщинистый, с аккуратно уложенными волосами, завитыми в три идеальные кудряшки с каждой стороны. Несмотря на преклонный возраст, он отличался великолепной выправкой, хотя и помогал себе при ходьбе тростью.
— Доброе утро, повелительница Ванесса, — почтительно поклонился старик. — Я ещё не имел чести вам представиться — меня зовут Ропер Чистящий, я дворецкий, камергер и главный управляющий Промонцери Царука, занимаю эту должность уже больше двадцати лет. Поскольку вы впервые в нашей цитадели, я хотел бы спросить, не могу ли чем-нибудь вам помочь.
— Да, вы очень кстати, — задумчиво кивнула Вон. — У меня к вам три… да, три вопроса.
— Я весь внимание, повелительница.
— Первое — где сейчас мой жених?
— Владыка Креол всё еще почивает.
— И где именно он почивает?
— В нескольких шагах от вас, повелительница. Разрешите, я покажу.
Ропер Чистящий на цыпочках прошагал к гобелену и отдернул неприметную занавесочку, которую Ванесса до этого не замечала — она совершенно сливалась с фоном. За ней обнаружилась маленькая дверца от силы пять футов высотой. Вон с любопытством открыла её и попала в крохотный тёмный коридорчик — в конце него виднелась ещё одна дверца.
— Креол там? — уточнила девушка.
— Совершенно верно. Владыка Креол спит в опочивальне, принадлежавшей покойному Искашмиру Молнии.
— Вот как?.. А эта комната, значит…
— В вашей опочивальне когда-то жила покойная Руаха Карга, — закончил Ропер.
— Надо же… — с новым интересом осмотрела комнату Ванесса. — И долго она тут жила?
— Очень долго. Владыка Искашмир и повелительница Руаха заняли эти опочивальни сразу после свадьбы — именно тогда между ними и был проделан проход. Однако, овдовев, повелительница Руаха больше не хотела здесь жить, а потому переехала в другую опочивальню, в противоположном крыле цитадели. Последние двадцать два года эта опочивальня пустовала. Мы только в прошлом месяце начали готовить её для новой хозяйки… вас, повелительница.
— А почему вы решили заселить меня именно сюда?
— Это решал не я, повелительница. Соответствующее распоряжение отдал повелитель Тивилдорм.
— А. Ну… спасибо ему. Кстати, Ропер… повелитель Ропер, так положено?..
