— Шпион из него всегда был плохой, — перебил слугу Грэшем. — Слишком несдержан, слишком сообразителен, вечно стремился быть в центре внимания.
— Ну, это мы уже слышали. А тогда нашему сэру Генри… в общем, Марло был для него примером для подражания.
— Я считал этого человека гением, — честно признался Грэшем. — Невыносимое создание, это верно, и в то же время воистину гений. Его смерти желали Берли и Сесил. Я был даже рад, что могу хоть как-то помешать замыслам нашего лорда Солсбери. Мне казалось, что взамен я смогу получить сведения, порочащие Берли и Сесила. И я всей душой хотел помешать этим двоим убить создателя «Доктора Фауста» и «Тамерлана». Считайте это моим вкладом в меценатство.
— Ну и как? Удалось? — полюбопытствовала Джейн.
— Я предупредил Кита, что если он отправится на заседание Тайного совета, то ни живым, ни свободным ему уже никогда не быть. Я содействовал его переправке во Францию, — ответил Грэшем. — Но Марло этого показалось недостаточным. Ему взбрело в голову сначала инсценировать собственную смерть на глазах у кучи всякого отребья. Увы, мы слишком поздно узнали о его намерениях. Мы опасались, что те самые негодяи отберут у него деньги, сделают все, что он замыслил, а затем все равно убьют. Ведь они могли рассчитывать на второй платеж от правительства. Манион сумел посадить его на корабль и переправить через Ла-Манш.
Грэшем посмотрел на Маниона.
— Случилось так, что двое матросов из корабельной команды пытались убить Марло, когда тот спал.
— И как же ты поступил с ними? — спросила Джейн.
— Отправил на тот свет, — бесхитростно признался Манион и отпил из кружки. — Ладно, сейчас речь не об этом. Главное, я перевез его во Францию. Нам стало известно, что оттуда он перебрался в Испанию, но это уже совсем другая история. Затем до нас дошел слух, будто в 1602 году Кит либо умер сам, либо был убит. Он всегда искал бед на свою задницу, да простит меня леди Джейн за такие слова. Так что мы не удивились, когда нам сказали, будто он умер.
— Ты уверен, что вчера в «Глобусе» был именно он? — спросил Грэшем.
— Спрашиваете! Правда, старина Кит сильно изменился. Постарел, сгорбился, облысел. Я узнал его не сразу. Но это точно был он. Марло, восставший из могилы. Готов спорить на что угодно — он явно переболел сифилисом. Вы заметили, как он обращался с арбалетом?
— Я видел, как он выстрелил из него, — ответил Грэшем.
— А я видел другое. Кит двигал рукой так, будто она его плохо слушается. С сифилитиками всегда так. Они не чувствуют собственных рук или ног. Уж можете мне не объяснять.
То, что Манион сам избежал сифилиса, было великим чудом, вернее, иллюстрацией того, что жизнь порой бывает весьма снисходительна к грешникам. Хотя наверняка жизнь верного слуги, протекавшая за стенами дома Грэшема, сталкивала его со многими несчастными, которых настигла эта страшная болезнь.
— Значит, это был мой старый друг Кит Марло, — задумчиво произнес Грэшем.
— Но зачем ему мстить тебе? — удивилась Джейн. — Ты ведь в свое время помог ему, верно?
— Пожалуй, я знаю почему, — ответил ей муж. — Подожди минуту, я сейчас принесу кое-что.
Грэшем вышел в буфетную и зашагал по коридорам, на ходу здороваясь со слугами, обращаясь к каждому по имени. Те почтительно кланялись в ответ или снимали шапки. Войдя в свой кабинет в центральной части дома, сэр Генри плотно закрыл за собой массивную дверь. Убедившись, что никто его не видит, он приподнял ковер на полу. Взгляду открылись деревянные половицы. Грэшем нажал на одну из них. Край доски приподнялся примерно на полдюйма. Сэр Генри поднял его чуть выше. В тайнике лежала запертая на замок металлическая шкатулка. Он открыл ее ключом из связки с золотой цепочкой. В шкатулке не было золота, как можно было ожидать от хозяина богатого дома, явно потратившего немалые деньги и на изготовление металлической шкатулки, и на устройство тайника под полом самой надежной комнаты. Не имелось в ней и ценных бумаг, столь любимых адвокатами. Вместо них там лежали письма. Письма и бумаги, на первый взгляда не представлявшие никакой ценности. Грэшем с улыбкой посмотрел на них. Судьбы и репутация стольких королей и королев зависели от этих документов!
