– Что хорошего может из этого выйти? Каким образом это мне поможет?
– Не понимаете? Вы страдаете потерей памяти. Вас подобрали, поместили в госпиталь, а детективное агентство Б. Кул вас находит. Вы не можете вспомнить, кто вы такая. Ваш мозг как чистый лист бумаги, но умное и доброе детективное агентство Б. Кул отыскало ваш след, и Филипп приезжает, чтобы вас опознать. Как только вы бросаете взгляд на лицо Филиппа… о, сильный шок от встречи с любимым человеком возвращает вам способность мыслить и…
– Прекратите! – закричала Корла. – Прекратите! Я не могу это выносить.
– Почему?
– Вы разрываете мне сердце!
– Вы глупышка, – сказал я. – Отбросьте глупую сентиментальность, докопайтесь до сути дела.
– О, это обман. Это совершенно невозможно! Я не могу так обманывать Филиппа.
– Почему?
– Потому что это было бы… было бы нечестно!
– Нечестную роль вы уже сыграли. Это будет исправлением ошибки. Вам следовало бы посмотреть, как выглядит Филипп, на морщины горя вокруг его рта, на тени под глазами, на запавшие его щеки…
– Пожалуйста, прекратите!
– Нет, пока вы не пообещаете мне воспользоваться моим планом.
– Но я не могу этого сделать.
– Почему?
– Помимо прочего, существует Сидней Дженникс. Филипп и я не сможем пожениться, потому что… я замужняя женщина.
– Нет, вы уже не замужем. Вы – вдова.
– Я… Кто?
– Вдова.
– Но как же письмо от него… то есть от Фрамли? Сидней мертв?
– Он не был мертв, когда было написано письмо. Сейчас он мертв. – Я достал из кармана вырезку из газеты Лас-Вегаса и вручил ей. – Дружком Хелен Фрамли был Сидней Дженникс. Вы – вдова.
Она внимательно прочитала газетное сообщение. Я следил, как ее глаза бегали по строчкам, потом они остановились, но Корла продолжала сосредоточенно смотреть на газету, притворяясь, будто еще читает, выигрывая время на размышление.
Она спросила:
– Значит, он был убит?
– Да.
– Кто это сделал?
– Пока неизвестно.
– Но вы-то знаете, не так ли?
– У меня есть кое-какие предположения.
Взгляд ее опять переместился на газетную вырезку. Она прикусила зубами нижнюю губу, продолжая покусывать ее.
– Но вас не нанимали, чтобы раскрыть убийство, да? – резко спросила она.
– Да.
– Но… если вам известно, кто это сделал… вы ведь должны…
– Нет.
Внезапно она протянула мне руку:
– Мистер Лэм, мне кажется, вы – замечательный человек.
– И сделаете то, о чем я вас прошу?
– Да.
– Ну, вот и отлично. Но запомните: вы снимали эту квартиру под именем миссис Сидней Дженникс. Вас ничто не должно связывать с этой квартирой. Никто никогда не должен выследить ваш путь от офиса Уайтвелла до этой квартиры. Уходите отсюда. Свой багаж отправьте… или купите себе билет до Сан-Франциско, сдайте багаж в камеру хранения, а квитанцию спрячьте в кошелек. Я полагаю, Уайтвелл снабдил вас деньгами в достаточном количестве для выполнения всей операции. Верно?
– Да. Он настоял, чтобы я взяла столько, что и после исчезновения могла не нуждаться, поберечь свои, оставить на будущее. Это было частью плана.
– Если бы Филипп напряг мозги, – сказал я, – это обстоятельство явилось бы уликой того, что исчезновение было спланировано и финансировано заранее… Ну, хорошо, а теперь уходите отсюда. Я не хочу, чтобы когда-нибудь могла обнаружиться ваша причастность к этой квартире… Выходите на улицу и принимайтесь бродить туда-сюда. Найдите полицейского. Спросите его, что это за город. Продолжайте совершать бессмысленные поступки, но, что бы вы ни делали, ни в коем случае ничего не пейте.
– Почему?
– Если в вашем дыхании учуют запах алкоголя, вас запрут как пьяницу. Если же вы будете трезвы как стеклышко и тем не менее будете вести себя по-дурацки, они вызовут врача. Доктор может попытаться расставить вам ловушку. Он может почувствовать: здесь что-то нечисто. Вам придется с этим справиться. Сможете?
– Попробую.
– Удачи вам! – сказал я и пожал ей руку.
– Куда же вы направляетесь?
– Подожду, пока вы не приземлитесь в госпитале, а затем собираюсь вас обнаружить. После чего еду в Лас-Вегас докладывать Уайтвеллу.
– Вы даете мне шанс, правда?
– А зачем выбрасывать вас за борт, когда корабль можно благополучно привести в порт?
