И тут земля вздрогнула. Могучий звук в одно мгновение стер картинку, которая только-только начала меня завораживать... Бум-тц, бум-тц, - вибрировало пространство, пульсируя в такт тридцативатным динамикам. «Я пришел к тебе совсем, и не спрашивай зачем, - сообщил мне проникновенный бас из колонок, - я пришел к тебе и этим все сказал». Ирисы вжались в ил. «Я пришел к тебе совсем, и спрошу тебя: Ты с кем? И ответ увижу сразу по глазам...». Из камыша поспешно вылетела большая серая цапля и укоризненно оглядываясь, полетела к линии горизонта, разочарованно хлопая крыльями.
На лужайке, заботливо застеленной паласом, уже были расставлены шезлонги. Под зонтами располагались на отдых плотные саньясины в пестрых шортах и будущие саньясины. Их откормленные подруги расставляли пластиковые тарелки и деловито стругали огурцы. Леночкин приятель Саша, возглавлявший этот поход, сосредоточенно мостил на поваленном дереве алтарь Будды. Когда алтарь приобрел необходимую устойчивость, Саша установил перед ним трехлитровый бутыль с водой, набранной в речке. На горлышко бутля он трепетно водрузил странного вида устройство в виде проволочной пирамиды. «Что тут происходит? - судорожно поинтересовалась я, имея в виду широкий славянский размах буддистского мероприятия. Но вождь саньясинов отнес мой вопрос на счет загадочной пирамидки. - Это очищающее устройство, - снисходительно начал объяснять мне он, - Убирает из воды всю негативную энергию. И из окружающего нас пространства тоже. Вы, наверное, не знаете, моя милая, но все ваши мысли создают вокруг вас негативную оболочку... некоторым людям дано ее видеть. Духовные практики, мудры, мантры и особенно медитация - они способствуют, - он пошевелил пухлыми пальцами, как бы ловя в воздухе важную мысль, - ....ммм...видению такому, духовному - третий глаз открывается...»
Про третий глаз я как раз знала лучше многих.
Муж у Лилечки раньше был сапожник. Хотя это последние десять лет он был сапожник, а до этого он был стачечник на Привозе. С тачкой ходил. Подвозил крестьянам товар от вокзала до Привоза. Ну и имел на этом - что подвозил. И деньги, само собой. Хорошая была работа, пока перекупщики им все не перебили. Вот он и переквалифицировался на набойки. А что - живые деньги каждый день и сам себе начальник. Сделал - ушел, свободный человек. И Лилечке подходило - она его могла использовать по хозяйству, когда ей было удобно, а не только по вечерам. И наверное, так бы он и зачах в своей мастерской, если бы не случилась и у него эта самая миграция. Нет, он не решил переехать - это бы Лилечка поняла. Он как-то проснулся утром и почувствовал - надо что-то делать. Срочно. А то - не дай Б-г.... И он начал искать, что. Ой, как он искал, это страшно вспомнить.... Сначала он пил. Он пил, как сапожник. Как русский сапожник, вы понимаете, о чем я говорю. И он пил недели две.... Лилечка уже почти решилась на развод, когда он вышел к ней на кухню, трезвый, подтянутый и строго сказал: «Все. У меня открылся третий глаз. Я теперь должен идти к людям». И такой он был торжественный и непоколебимый, что моя подруга не нашлась, что ему ответить. Вечером экс-сапожник приоделся понаряднее и ушел «к людям». От людей он вернулся через два дня, несколько менее нарядный, но воодушевленный. В руках он держал яркую коробку с надписями на китайском. «Лиля, Лиля, иди сюда, посмотри, что я принес! - восторженно вопил лилечкин Боря, носясь по дому. - Лиля, брось там все и иди сюда. Вот, смотри. Это магноблок, он соединит мой разум с нашей с тобой ячейкой в гиперпространстве». Лилечка уронила тарелку и замерла в предчувствии.
- Сколько ты за это дал? - не глядя на прибор, тихо спросила она.
- Лиля, ты не понимаешь, при чем тут деньги? Я заказал нам с тобой ячейку! Когда этот мир начнет рушиться, мы с тобой туда эвакуируемся. Вместе с твоей Раечкой эвакуируемся, - быстро поправился он, заискивающе глядя в глаза своей жены.
Поскольку единственной устойчивой и правильной ячейкой Лиля привыкла считать свою семью, в душе ее что-то незыблемое начало медленно сдвигаться и ползти к краю пропасти... Эвакуация неведомо куда ее не интересовала - ее, женщину с неиспользованным в свое время разрешением на выезд на ПМЖ. Она нахмурилась:
